Колен разгладил чуть заметную складочку на скатерти и пошел открывать дверь.
— Привет, — сказал Шик.
— Привет, — ответствовал Колен. — Снимай свой плащ, пойдем посмотрим, что там делает Николя.
— Это что, твой новый повар?
— Да, — ответил Колен, — я выменял его у моей тетушки. Я отдал за него килограмм бельгийского кофе и моего старого повара в придачу.
— И что, хорошо готовит?
— Похоже, он большой мастер своего дела. Ученик самого Гуффе!
— Того самого, чей труп нашли в чемодане? — ужаснулся Шик, и кончики его черных усов трагически опустились книзу.
— Да нет же, болван, знаменитого Жюля Гуффе, непревзойденного классика кулинарного искусства.
— Ах вот ты о ком, ну, этого я не знаю… я ведь, кроме Жан-Соля Партра, мало кого читаю.
Они пошли по облицованному плиткой коридору, Шик погладил мышек и попутно зарядил свою зажигалку несколькими солнечными искорками.
— Николя, — произнес Колен, переступая порог кухни, — позвольте вам представить моего друга Шика.
— Здравствуйте, месье, — произнес Николя.
— Здравствуйте, Николя, — ответил Шик. — Нет ли у вас, случайно, племянницы по имени Ализа?
— Есть, месье, — ответил Николя. — И если я могу позволить себе высказать мое собственное мнение — это красивая девушка, месье.
— Вы с ней похожи как две капли воды, — отметил Шик. — Хотя и имеются существенные различия в области бюста.
— Если месье позволит мне такую вольность, то я уточню его мысль: у меня грудь широкая, а у нее выпуклая, то есть они у нас развиты в строго перпендикулярных направлениях.
— Ну вот, оказывается, мы все здесь свои, — улыбнулся Колен. — А ведь вы мне никогда не говорили, что у вас есть племянница.
— Моя сестра плохо кончила, месье, — произнес Николя, — занялась философией. Для девушки из порядочной семьи это, прямо скажем, не самый удачный исход.
— Что ж… пожалуй, вы правы. Во всяком случае, я вас понимаю. Покажите-ка нам лучше ваш паштет с угрем.
— Было бы неосмотрительно и даже небезопасно открывать сейчас духовку. Очень вероятно обезвоживание блюда вследствие проникновения туда потока воздуха, менее обогащенного влагой, нежели тот, что имеется внутри.
— Я бы предпочел познакомиться с этим блюдом прямо за ужином, — сказал Шик. — Люблю сюрпризы.
— Со своей стороны я могу лишь поддержать точку зрения, только что высказанную месье, — отметил Николя. — Могу ли я просить вас, месье, позволить мне вернуться к моей работе?
— Прошу вас, Николя, продолжайте.
Николя достал формочки и принялся выкладывать на блюдо заливное из морского языка, украшая его ломтиками трюфеля.
— Хочешь аперитив? — спросил Колен. — Мой шейкерояль готов к работе, и ты можешь его опробовать.
— Ну да? — изумился Шик.
— Он уже работает, — подтвердил Колен, — да еще как. Мне пришлось потрудиться, чтобы довести его до кондиции, но результат превзошел все ожидания. Из «Black and Tan Fantasy» получился действительно поразительный коктейль.
— И по какому принципу он работает?
— Каждой клавише соответствует какой-нибудь крепкий напиток, ликер или сироп. При нажатии правой педали добавляется взбитое яйцо, при нажатии левой — лед. Для получения сельтерской воды нужна трель в высоком регистре. Дозы ингредиентов пропорциональны длительности: одной шестьдесят четвертой соответствует шестнадцатая часть объема, четверти — единица объема, а целой ноте — четыре единицы. При исполнении мелодий lente включается особая система, дополнительно регулирующая объемы, чтобы порция коктейля не оказалась чрезмерной, возрастает только его крепость. Имеется также особая клавиша, которая в зависимости от длины отрывка способна изменять единицу объема, подобно тому, как это делается в геометрии, и тогда мы можем получить напиток, в котором учтены все законы гармонии.
— Все это очень сложно, — отметил Шик.
— Механизм управляется системой электрических импульсов с помощью реле. Я не буду вдаваться в подробности, ты и сам все прекрасно понимаешь. Но главное, что работа рояля никак не нарушена и на нем можно прекрасно играть.