− Дед твой там же нам слухи собирал, − усмехнулся капитан.
− Так, значица, величество, не к ночи будь помянут, решился магов отправить, чтоб они в море колдуна страшного поймали, который корабли королевские топит.
Стоявший позади капитана юнга издевательски хмыкнул. А рыбак, тем временем, продолжал:
− И не просто магов, а целых двух Магистров, которые при дворе служат. Чтоб уж наверняка. Потому как сильный этот колдун.
Капитан отцепил от пояса невзрачного вида кошель и бросил парню:
− Заслужил. Есть ещё что-то?
− Неа.
− Не сиди тут. Домой иди. И деньги на части подели да спрячь в разных местах.
− Благодарствую. Дед и этому учил. И тайнички свои показал.
Рыбак скрылся в глубине леса, даже не затушив костер. Юнга уселся на его место и поворошил палкой прогорающие дрова. Маги ранга магистров ему были не по плечу. Но это если брать прямое противостояние. А ведь можно встретить их в нужном месте, заранее подготовившись, и тогда конец этим сухопутным крысам, невзирая на разницу в силе и опыте!
− О чем задумался, малец? − окликнул его капитан. − Туши костер! Возвращаемся на борт. Нас голыми руками не возьмешь!
Юнга, засыпав кострище землей, мысленно возразил: однажды уже взяли, пусть и не голыми руками. Пленители тогда умылись кровью. На этот раз из схватки нужно выйти победителем.
***
Погода стремительно портилась. В это время года море насылало кратковременные шторма, редко когда длящиеся больше нескольких часов. Капитан «Кракена», изучающе оглядывая горизонт, распорядился:
− Курс на сближение с эскадрой. Штормом их точно растащит, хотя бы ненадолго.
− А нам надолго и не надо, − кровожадно усмехнулся один из матросов, поигрывая своей абордажной саблей. Остальные поддержали его одобрительными выкриками.
Команда королевского фрегата была так занята борьбой со стихией, что не сразу поняла: их догоняет чужое судно. А когда, прямо посреди бушующего моря, два корабля оказались сцеплены между собой абордажными крючьями, было уже поздно. Пираты хлынули на палубу фрегата смертоносной волной; экипаж его, несмотря на ожесточенное сопротивление, вскоре был перебит.
− Нам нужны пушечные ядра, все, сколько есть! − перекрикивая звуки шторма, потребовал юнга. − И труп того толстяка тоже!
− А он-то тебе зачем? − матрос с говорящей кличкой «Буйвол» взвалил на себя тело. − Полегче никого нельзя выбрать?
− Будут нужны свечи из человеческого жира! С этого точно натопим!
− Хех! Точно! Кусок сала, а не мужик! − согласился Буйвол и поволок свою ношу на «Кракен».
Каким бы коротким не был шторм, его как раз хватило, чтобы пираты разделались с каждым кораблем эскадры. Юнга с довольным видом созерцал добычу, нужную лично ему, чтобы достойно встретить магов.
Следующие несколько дней «Кракен» буквально топтался на одном месте, выписывая круги вокруг никому не видимого центра. А юнга периодически сбрасывал за борт чугунные ядра, исписанные кровавыми рунами и покрытые толстым слоем жира, правда, свиного. Человеческого не хватило бы, даже если пустить под нож всех завсегдатаев королевских пиров.
Эскадра с двумя королевскими магистрами на борту (пока решали, кому отправляться в погоню за неизвестным колдуном, чуть бороды друг другу не выдрали, и дрались отнюдь не за честь принять участие в экспедиции) болталась по морю вторую дюжину дней, когда на горизонте показался подозрительный парус. Темные флюиды, явственно исходившие от неизвестного судна, заставили магистров довольно потереть руки: сейчас они быстренько управятся с наглой блохой и вернутся в уют своих башен. Ах да. И награду с короля стрясти не забыть.
На «Кракене» тоже заметили эскадру и тот факт, что магистры именно там. Пришлось срочно менять курс и банально убегать.
Но просто так скрыться от магов не выходило. Более быстроходный пиратский корабль внезапно проиграл в скорости фрегатам, которые шли, подгоняемые мощной магией. Магистры на флагмане торжествующе усмехались: они уже дотянулись до этого невесть как поднятого из небытия корыта и теперь буквально сжигали заклятья, удерживающие «Кракен» на плаву.
Пиратское судно ветшало на глазах. Первыми растрепались паруса, почти перестав ловить ветер. Лопались снасти. В щели между досками корпуса начала просачиваться вода. Доставалось и экипажу. Чем дальше, тем сильнее они начинали походить на мертвецов, не один год пролежавших в могиле.
На палубе, прямо посередине, была начертана пентаграмма. По кругу стояли тринадцать багровых свечей, и у каждой, словно в почетном карауле, стоял кто-то из матросов с зажженной лучиной.
А юнга, всматриваясь во что-то, видимое только ему одному, бормотал: