- Так, стопэ, – Дэйв поднял руки в протестующем жесте. – Я ни хрена не понимаю уже… ничего.
- Это вполне очевидно, – приоскалился Йорн.
- Кто ты и что ты здесь делаешь? Объясни мне для начала. Мне лично сказали, чтобы я поучил сынка самого главного босса играть на установке. Я им расписал, что нужно мне в студии. Теперь сынка нет, зато есть ты, – Дэйв встал поближе к выходу и вопросительно скрестил руки. Йорн все-таки неправильно определил степень нервности заключенного. Видимо, на чувака расслабляющие укольчики не особенно растрачивали.
- Пойдем присядем и поговорим.
- А что, здесь никак?
- Ты меня боишься, что ли? – Йорн опять на рефлексе наклонил голову набок жестом, который, несмотря на свою в общем-то невинность, вызывал у людей неприятную оторопь.
- Я не знаю, что ожидать от этого места, – мрачно произнес Ден.
- Поверь, здесь, наверное, самое приятное место для тебя будет во всем здании. Пошли переговорим по поводу всей этой мышиной возни.
Дэйв нерешительно проследовал за химерой. Йорн позаимствовал вращающиеся табуреты у барабанных установок, поставил их друг против друга.
- Зажигалки нет? – он уже почувствовал от Дэйва легкий сигаретный запах. Тот похлопал себя по карманам, вытащил дешевенькую биковскую зажигалочку, которую, видимо, разрешили взять в студию, и протянул чудовищу. – Благодарю. Составишь компанию? – Йорн предложил сигареты. Тот кивнул, даже в глазах его что-то промелькнуло при виде элитного табака. Да, у Джорджа Бейли все было элитное и как будто неброское, но в то же время, хлопавшее немедля по лицу своей дороговизной и эксклюзивностью. Любил он зрителям пощечины раздавать не меньше Чехова. Молча раскурили сигареты. – Джордж хочет, чтобы я проконтролировал образовательный процесс… – начал Йорн.
- Да ты кто? – перебил Дэйв.
- Я тоже играю на неплохом уровне.
- Нет, я про другое… – отмахнулся парень, не отрываясь всматриваясь в масочное статуйное лицо химеры. – Винс прикалывался, я надеюсь?
- Нет, – Йорн положил ногу на ногу и выразительно выдохнул дым.
- То есть, вот это все – не тату салон? – Дэйв неопределенным круговым движением указал на свое лицо.
- Дэйв, я – генетический сплайс хомо рапакс и человека. Техническим языком выражаясь, гибрид – это мама, папа, я. Сплайс – это генная инженерия, с помощью которой конструируют определенный генетический код. В моем случае ре-конструируют, потому как рапакс вымер семь тысяч лет назад. И да, я убийца. Меня государство продало Джорджу Бейли, потому что согласно решению суда, я после моего поступка человеком считаться не могу. А ты, позволю себе спросить, за что сидишь, со всей очевидностью, на пожизненном?
- Я не хочу это обсуждать, – отрубил Дэйв, меняясь в лице.
Йорн прищурился и некоторое время смотрел на него через очки.
- Я сомневаюсь, что Бейли отправил бы к сыну насильника или педофила, он их терпеть не может. Значит, убийство. Кто? Политическая фигура? Полицай? Колумбиана какая-нибудь? Должно быть что-то антигосударственное, либо ты в особо откровенной форме плюнул в рыло общественной морали, Дэйв.
- Ну, хватит уже. Убийство в состоянии аффекта, – процедил барабанщик.
- Его…- произнес Йорн мелодично, -… и ее…
- Да тебе все сказали уже! – парень смотрел на него с недоверием и немым вопросом.
- Нет. Я просто наблюдаю внимательно. Ты опасный человек, Дэйв.
- М-да? А сам-то скольких завалил? – поинтересовался тот в ответ.
- Официально пятерых, но на самом деле больше, – просто ответил Йорн, зная, что от этой простоты у парня волосы дыбом встали. – Однако со мной никогда не случалось, чтобы мне настолько сдуло кофемолку, что я сделал, а потом о содеянном пожалел. Вопрос, согласись, в достаточной мере серьезный, здесь нет места голым эмоциям. Но, я себе не позволяю никого судить, – Йорн поднял руки, как бы демонстрируя свои мирные намерения и отклонился немного назад.
- Господи, куда я попал… – процедил Дэйв, потирая пальцами висок, одновременно сжимая ими сигарету.
- В частную тюрьму для особо опасных преступников, – ответил за господа Йорн. – Добро пожаловать на борт нашей Stultifera Navis. Ладно, давай переходить к работе. Сыграешь какой-нибудь сольничек? Давай хоть с оборудованием немного разберемся, пока пациента не принесли.
Дэйв хмыкнул, пожевал сигарету, переложил из левого угла рта в правый и обратно, раздумывая. Йорн чувствовал, что Дэйва куда-то тащит с обрыва, и он не знает, за что зацепиться, чтобы взять ситуацию в свои руки.
«Не все сразу, парень…» – подумала химера.
Дэйв встал, размял плечи, отправился осматривать ударные установки.
- Я сейчас не буду возиться с электронными. Пока основные посмотрю… – сказал он, обходя хромированное великолепие с видом человека, которого сверканием не проймешь.
- Не совсем понял, зачем они в принципе были нужны, – заметил Йорн. – У нас же нет проблем со звукоизоляцией. До кучи?
- Угу, – кивнул Дэйв, переставляя том-томы. – Не думаю, что Бейли разорился, – Дэйв сел, взял палочки, осмотрел педали. Что-то его все еще не устраивало.
- А Эпифоны эти ты заказал? – спросил Йорн.
- Не-а, я просил только Джексона и акустику.
Йорн тряхнул головой и хмыкнул иронически:
- Однако нормально так Джорджу навалили условно бесплатных сэмплов. На восьмиструнке играешь?
- Не-а.
- Я тоже, тогда фигню эту в топку. Бас зачетный, Джексон – не моя гитара, сам играй; вместо двух Эпифонов лучше взять нормальный Лес Пол, и конкретно этот Гибсон у меня вызывает мрачнейшие из подозрений.
- Китайский, думаешь?
- В наше время запросто. Прямо даже азарт появился выяснить, кто Джорджа наебывает…Кроме тебя, тебе можно, – Йорн осклабил клыки.
- А тебе его денег жалко? – Дэйв криво усмехнулся, крутя кистями рук.
- Жалко ли мне его денег… – повторил Йорн задумчиво, подпирая рукой подбородок. – Нет, сэр. Меня раздражает пошлый характер данного конфуза, наверное…Смею предположить, что откатец человек получил от фирмы за то, что нам сбагрили ересь.
- А менеджер, который это дело намутил, думает, что у великого Бейли и так изо всех щелей лезет бабло, и отщипнуть у него пару тысяч баксов гораздо гуманнее, чем у пенсионного фонда какого-нибудь, – возразил Дэйв.
- И не поспоришь, – сказал Йорн по-прежнему задумчиво. – Возможно, подобный клептопаразитизм следует воспринимать, как альтернативную, стихийную форму распределения благосостояния. Я бы даже предположил, что деньги пойдут на лекарства больному ребенку или нечто в таком же сентиментальном духе, однако чаще всего люди, работающие в подобных организациях, воруют не потому, что им жрать нечего, а потому что им тоже хочется цацку, – химера продемонстрировала запаянный платиновый браслет с пошлейшей надписью «Раб». – Обрати внимание на этого рисованного диснеевского персонажа Винса. Из его предыдущих изустных опусов я делаю вывод, что он видит себя существом несправедливо обделенным и глубоко несчастным, а меня – практически баловнем фортуны. По данной причине он почитает своим долгом, дабы восстановить кармический баланс, при любой возможности меня – как бы это помягче выразиться? – спустить с небес на землю и напомнить, что я, несмотря на все «привилегии», ничтожный раб, La Putain du Palais, как он, видимо, вычитал где-то на упаковке духов, – чудовище изобразило пальцами кавычки. – Ты бы хотел сейчас оказаться на месте Винса? Ну, честно если?
- Да, – буркнул Дэйв. – Даже несмотря на то, что он урод полный.
- Если бы ты оказался на его месте, у тебя бы имелась свобода что-то предпринять, чтобы не быть уродом. А он думает, что его проблема в отсутствии богатого хозяина. Это я к тому, что все относительно. Бейли, конечно, император огромной горы дерьма, но дерьмо-то под ним лежит дружной зиккурато-подобной кучей, и намерения расползаться не выказывает.
- Ты не будешь в претензии, если я спрошу: ты гей? – неожиданно произнес барабанщик с сомнением.
- Ты не будешь в претензии, если я в ответ процитирую «Протокол»?
- Что процитируешь? – не понял Дэйв.
- Свод правил для рабов и их владельцев. В одной из начальных глав, в третьей, по моему, где описывается процедура приобретения, сказано буквально следующее: «При принятии решения о приобретении гетеросексуального раба тем или иным покупателем, предпочтение отдается владельцам, которые могут обеспечить условия для регулярного сексуального использования раба в гомосексуальных сношениях…» – ответил Йорн, имевший очень хорошую память на стихи и цитаты, особенно те, которые потрясали его воображение.