Со следующим листом я справился вообще без проблем, ни разу не уронив, ничего себе не ободрав и потеряв всего четыре самореза — и три из них я потом из принципа отыскал в грязи и подобрал. Отойдя от стены на несколько шагов, я упер руки в бока и с широченной улыбкой осмотрел дело рук своих. Сделал ведь! Сделал!
— Ну… норм — оценил мою работу подошедший Виктор, затягиваясь сигаретой — Перекуришь?
— Ага — кивнул я — И газировки холодной похлебаю. Упарился весь.
— Лучше чаю — заметил он — И лучше горячего. Сядь там у костерка, цеди чаек мелкими глотками неспешно, сигаретку смоли. А потом дам тебе рулон изоспана со степлером и вперед — дом дальше и выше по кругу защелкивать.
— А это трудно?
— Да нет — усмехнулся он — Легче чем фанеру винтить. Да и я тебе помогу — с крышей почти все, парни сами там доделают. Ты рулон потянешь — я степлером щелкать буду. Обернем твою хибару изоспаном, потом вырежем, где надо отверстия, а остальное зашьем фанерой. Ты отдыхай давай — минут через десять уже начнем.
Велька перезвонил через несколько минут — я как раз сделал первую затяжку, задумчиво глядя на кружку с горячим чаем. В такую жару — и горячий чай? Звонок я сбросил. Вот вообще не хотелось портить себе настроение — денек и так выдался очень непростой. И где-то через четверть часа я уже шагал спиной вперед вдоль периметра своей постройки, разматывая вертикально поставленный рулон белого изоспана, попутно внимая информации о том для чего вообще служит эта пароизоляционная пленка, почему важно не перепутать какой стороной он должен быть внутрь, а какой снаружи и чем он отличается от весьма на него похожей ветрозащитной мембраны — и такая есть? Я прямо в иной мир окунулся с головой…
Первый круг оказался легче легкого — я шагал по земле. Дальше стало сложней — Виктор таскал за собой стремянку, я вошел внутрь пристройки и там с грохотом двигал по дощатому полу самодельный табурет, чтобы мы смогли «прощелкать» второй уровень изоспана. С идущими на торцах крыши участками справились еще быстрее. Внутри пристройки впервые поселился легкий такой сумрак, что и неудивительно — крыша наконец закрыта металлом, а стены полупрозрачным материалом. Вооружившись макетным ножом, я самолично прорезал вход, двигаясь по контуру дверного проема.
— Помочь тебе дом фанерой дальше зашивать или ты сам, а я дверь тебе сколочу? — спросил опять закуривший Виктор и я моментально выбрал второй вариант.
Дверь! И покрепче! Услышавший меня парень кивнул, языком ловко перебросил окурок в уголок рта и, щурясь от дыма, принялся разбирать подходящие бруски. А у меня снова зазвенел телефон. И снова это был Велька. И снова я сбросил его звонок, уже досадуя на такое странное упорство и снова ощущая столь же странное чувство вины. Как избавиться от этого синдрома вечно виноватого?
Прошло примерно полчаса усердного труда и новых звонков не было, хотя смартфон постоянно вибрировал от входящих сообщений. За это время я установил всего два листа — их приходилось поднимать наверх на шатающийся самодельный стол, сколоченный из обрезков досок и, балансируя на нем, прилаживать лист на место, придерживать плечом и пытаться насадить хотя бы на два-три самореза. Пару раз я чуть было не упал, нехило так рассадил плечо о заносистый брусок, но меня это не остановило и еще один участок стены был закрыт, подарив мне новую дозу малой радости.
Телефон зазвонил. Выругавшись, шипя от боли в плече, я глянул на экран… и это был не Велиор. Мне звонил риэлтор.
— Алло?
— До вас не дозвониться прямо…
— Только интернет — подтвердил я — Нахожусь в глуши. Есть новости?
— Как насчет сделки завтра в десять утра? Не слишком рано?
— Могу и раньше.
— Раньше никак — голос девушки нервно подрагивал, но при этом она старалась говорить спокойно, хотя получалось так себе.
— У вас что-то случилось? — не сдержался я.
— Не совсем — она всхлипнула в трубку — Простите, пожалуйста. Это непрофессионально.
— Да прекратите. Такое в мире творится. Что произошло то?
— Подруга… моя лучшая подруга Танюшка. Воспитатель в детском садике. Добрее ее никого на все свете.
— Ох… с ней что-то произошло?
— Произошло… то самое…
— Да уж… она?…
— Ее застрелила полиция. Прямо у ворот нашей родной школы — она там бродила вся в крови, почти голая… а до этого убила двух детей и одну женщину.
— Господи!
Она уже откровенно плакала в трубку, а я не знал как успокоить и просто молчал, слушая ее всхлипывания и шмыганье носом. Потребовалось несколько минут, чтобы она смогла немного успокоиться, высморкаться и продолжить: