— Потом уже дом?
— Да.
— Хм…
— А что не так?
— Да все не так, парень. Вот гараж на въезде ты поставишь. А как потом будешь на участок стройматериал завозить? Ну ладно — его через гараж протащишь. А бетономешалку если надо загнать, к примеру, — она как подъедет?
— Эм-м-м…
— Но как ни крути, а начинать надо не с этого.
— А с чего?
— Да с того, что расчищать твой участок от леса надо от и до. Но сначала вызвать межевальщика, и пусть вбивает свои колышки. Есть у меня знакомый. Пьющий, но быстрый. Завтра подъедет.
— Рубить березы подчистую?
— Подчистую! — отрезал Николай и повел перед собой рукой: — Тут все молодняк кривой и накрененный к солнцу. Все они рано или поздно упадут. Может, на землю, а может, тебе на голову. И лучше от них избавиться сейчас, пока стволы тонкие, чем лет через десять, когда уже постройки стоять будут как твои, так и соседские. Опять же участок надо будет от пней освобождать, а потом и от корней, следом перепахивать — и как ты это сделаешь, если трактору развернуться негде будет?
— Ну…
— А как все здесь расчистим, то надо будет главную постройку ставить.
— Это какую же?
— Сортир! Ты гадить куда ходить собрался?
— Хм-м…
— Все под елки? Сел да тужься? Колени выше ушей, жопу то ли трава, то ли ежи щекочут…
— Я понял. Сортир дачный. Под него же яму копать надо?
— На два кольца, — кивнул Николай. — А чтобы зря копальщиков туда-сюда не возить, пусть сразу колодец начинают рыть там, где их прутики водную жилу покажут. Но только подальше от сортира — сам понимаешь. И вот как эти две основные постройки у тебя появятся, между делом выбери, где у тебя дома точно не будет, что-нибудь с краю, да ставь туда бытовку.
— Кого ставить?
— Бытовку, — терпеливо повторил Николай. — Прямо хорошую длинную бытовку, но не на камни или пни, как некоторые не слишком умные ставят, и даже не на блоки бетонные, а на сваи. Раз жить собрался, то бытовку выбирай с душевым отсеком с краю. Тэн потом повесишь — звякну знакомому электрику, он тебе всю проводку раскидает как надо, когда бытовку установят. Мужик дельный, кстати, но торговаться не любит, ты учти — сколько заявит, столько и плати, а лишнего он просить не станет.
— Понял.
— Возражения есть?
— А сарай?
— Для чего?
— Инструменты там…
— В бытовке! — отрезал Николай. — Если по уму устроишься, то там места для всего хватит. Жилое помещение отсечешь перегородкой, за ней — кухонка, отдельно обустроишь кладовку под инструмент и прочее, а сбоку — душ. Ну а как у тебя на участке появятся бытовка, сортир и колодец с погружным насосом и трубой до душа и раковины, начинай думать о заборе и воротах. А вот опосля этого, глядя на ровное поле, размышляй о доме и гараже. Есть возражения?
— Прямо вот нету, — признался я, глядя на опытнейшего мужика. — А хоть пару берез оставить можно?
— Можно, — милостиво разрешил Николай и, пыхнув дымом, добавил: — Но только те, что покрасивше и по углам. Так что? Если согласен, то с утра я тебе пильщиков сюда пригоню, а затем и сам на тракторе приеду пни корчевать. Но сначала надо о цене сладиться.
— Давайте договариваться! — твердо заявил я, вставая и сминая в кулаке банку. — И мне бы еще бензопилу из березы выдернуть…
Укутавшись в плед, я не спал до трех часов ночи и, как выяснилось, сделал большую глупость. Интернет не ловил, поэтому я просто читал один из многочисленных детективов в любимой читалке, куда было загружено немало потенциально интересных книг, как всегда, отложенных на потом. Ведь куда соблазнительней посмотреть начало нового сериала или пересмотреть пару сезонов старого. Но сеть здесь не ловила, поэтому я открыл книгу про крутого и максимально жесткого частного детектива и… провалился в чтение и читал, пока меня не сморил сон. Но кто же мог знать, что у здешних утро может начаться в семь — вернее, не утро, а уже рабочий день, раз незадолго до семи утра в боковое окно внедорожника громко и долго застучали, без малейшей деликатности требуя проснуться и высунуться наружу. Вздрогнув, я подпрыгнул на разложенных сиденьях, выпутался из пледа и ошеломленно уставился в окно, за которым переминалось двое мрачноватых мужчин во всем каких-то средних: щетине, прическах, одежде, даже в росте и свисающих с плеч сумок с торчащими из них горлышками пластиковых бутылок. Еще ничего не поняв, я приоткрыл дверь, поежился от ворвавшегося внутрь холода и вопросительно взглянул на того, кто разбудил меня своим стуком.
— Андрей, — представился он, затем кивнул на второго: — Антон. Мы вальщики. От Николая. Платить ему. Нам не надо.