Клара шагает вперед. Я сопротивляюсь желанию отпрянуть, ведь я знаю, что заслуживаю любой боли, которую она может причинить мне. Она кладет ладонь мне на лоб. Клинок все еще обжигает мои руки. Благодаря ее кончикам пальцев, прижатым к моей коже, меня ослепляет поток образов. Символы, руны,… ритуал. Я очень ясно все понимаю. Я медленно, прерывисто вдыхаю и Клара убирает ладонь. Видение ушло столь же быстро, как оно овладело мной. Я стою на четвереньках в аллее, вдыхаю влажный воздух и трепещу. Меч ожидает на мокрой мостовой. Я знаю, что мне надо делать.
Я медленно встаю, каждое движение неуверенное и болезненное.
Я поднимаю меч, крепко сжимая его, хотя он ошпаривает мне руку. Я голодна и в отчаянии и хочу убежать прочь, но не могу. Я не могу сбежать от себя. Эмоции переполняют меня и я чувствую как к глазам подступают слезы.
Я пускаюсь в путь … куда, я сама не знаю. Я не обращаю внимания на темный гул, ласкающий мой разум. Мои ноги неторопливо ведут меня вперед. Каким-то образом они знают куда идти; каким-то образом они знают, где все должно завершиться. И с проблеском четкости мышления и воспоминаний я узнаю тоже.
[1] Слова к «Кольцу вокруг розового» в детской игре с кольцом имеют свои корни в истории Англии. Исторический период относится ко времени Великой Лондонской чумы в 1665 (бубонная чума) или даже раньше, когда первая вспышка Чумы поразила Англию в 1300-ых. Симптомы чумы включали розовую красную сыпь в форме кольца на коже (Кольцо вокруг розового). Карманы и мешочки были заполнены сладкими ароматными травами (или букетами), которые приносили из-за веры в то, что болезнь передавалась неприятными запахами. Строчка «Пепел Пепел» («Ashes Ashes») относится к кремации трупов! Уровень смертности составлял более чем 60%, и чума была остановлена только Великим лондонским пожаром в 1666. Пожар уничтожил крыс, которые являлись переносчиками болезни, передающейся через водные источники.
Глава шестидесятая
Коннор
Я даже не могу представить, что Джейд, которую я знал, теперь заперта в этом теле с холодными, расчетливыми глазами.
Пустота растет в моей груди и мелькает странная мысль. Джейд ушла, а даже я не могу похоронить ее, даже не могу пометить утрату. Однажды она сказала, что надеется, в день ее похорон будет солнечно. Ладно, у нее никогда не будет похорон.
Я тщательно рассматриваю страницы, которые дал мне Рысь. Равнодушно, потому что сейчас все это кажется не относящимся к делу. Страницы отмечены символами и снизу находится перевод. Заметки нацарапаны на страницах для примечаний. Это папин почерк. Я пробегаюсь пальцами по буквам.
На одной из страниц написано - РАСПЛАТА И ПОСЛЕДНЕЕ ПРОРОЧЕСТВО.
В углу он написал зазубренными, шаткими буквами: Она грядет.
Я продолжаю читать … и
Ни хрена себе. Я хлопаю себя ладонями по лбу. Потирая медленными круговыми движениями, я пытаюсь соскрести все то, что узнал сегодня:
По сути Джейд - дочка ДЬЯВОЛА.
С каждым днем Джейд все больше превращается в демона из пророчества.
Наступит время расплаты, и если Джейд обратится, она станет оружием против человечества.
Как только она сделает свой выбор, начнется Апокалипсис.
Я откидываюсь в кресле и слышу как сминается большая круглая подушка. Ладно, такое любому изгадит субботний вечер.
На час Расплаты укажет затмение кровавой луны, а начало Апокалипсиса будет сопровождаться падением двенадцати метеоритов и землетрясением.
Кровавая Луна. Затмение. Двенадцать падающих звезд. Затем, бац. Началось. Моя голова скачет от одного апокалиптического фильма к следующему. Лава, наводнения, землетрясения, легионы демонов, устроившие в мире резню. Я содрогаюсь. Джейд может быть одним из этих демонов. Зеленые глаза чернели, смеющаяся улыбка изгибалась в злобную ухмылку. Джейд, которую я держал в объятьях, могла быть монстром … монстром, которого я уже мельком видел, монстром, которого я мог увидеть захватывающим контроль.
Я постукиваю по странице. Но, погоди … Я снова читаю отрывок.
Затмение кровавой луны - это ночь Расплаты … ночь, когда сможет подняться высший демон, Деджинира.
Значит, … чтобы не отравляло Джейд в этот самый момент, его все еще можно побороть, все еще можно избежать.
Все еще есть время.
Пока есть время для того, чтобы вернуть Джейд обратно.
- Коннор, Коннор!
- Да, мам?
- Иди-ка, взгляни на это.
Я спускаюсь вниз и вижу включенные новости. - В чем дело?
- Просто слушай.
Символ, которым Гравер помечал жертвы, только что стал известен прессе, - говорит крепкая репортерша в коричневом костюме, удерживая в руке микрофон.
Два символа высвечиваются на экране. Я пристально смотрю на них. Линии, разрезы и изгибы - знакомые.
Первый похож на тот, что принадлежит Джейд, но отметки немного отличаются. Более сложные завитки по краям и косые линии через центр. Второй я никогда не видел.
А может видел? Я бегу наверх.
- Ты в порядке, Коннор?
Я не обращаю внимания на маму. Разбрасываю бумаги со странными надписями по кровати, ищу.
Сразу же нахожу два изображения, будто бы они тоже меня искали.
Вот, символ на спинах девочек - жертвоприношения для призыва высшего демона.
Девочки … все они были жертвами. Семь жертвоприношений. Я вспоминаю сводку новостей. Шесть. Было шесть потерпевших. Если пророчество верно, то будет еще одна.
Символ, поставленный на их шеях - метка оживления мертвых. Я хмурюсь. Что бы это могло значить? Я продолжаю читать, хорошо что у символа есть дальнейшее толкование.
Этот символ ставят на мертвых с целью мучить или преследовать живую душу. Обычно его используют, чтобы склонить живого человека к определенному поведению, или же его используют для того, чтобы довести до безумия.
Я откидываюсь назад. Преследование? Эти жертвоприношения использовались для того, чтобы мучить Джейд и не давать ей покоя?
Мой взгляд падает на другое изображение, очень знакомое. Символ Джейд. Я делаю глубокий вдох и приступаю к нему. Не знаю, хочу ли я знать, что значит ее символ. Я делаю еще один глубокий вдох и начинаю читать перевод.
Символ для борьбы с внутренним злом.
Я вздрогнул. Она боролась с ним, пусть даже не осознавая этого. Она боролась. Боролась с Деджинирой.
Боль пронзает мой живот. Я складываюсь вдвое и прислоняюсь к стене.
- Она грядет. - Тихо шепчет голос с моих ушах. Я пытаюсь открыть глаза, но мое видение расплывается. - Она грядет. Ты не можешь позволить ей победить. Она не может восстать.
- Папа? - мой голос дрожит. Неужели это действительно он? Я собираюсь с силами и поднимаюсь на ноги, все еще опираясь плечом на стену. - Папа, это ты? - Слезы жгут мои глаза. В любую минуту я могу заплакать. Но не из-за боли. А потому что слышу его. Его голос не безумный или полный безысходности, он знакомый и … реальный. Он здесь.
- Это - я, Коннор.- Его голос низкий отчетливый звук у меня в ушах. - Но я не могу остаться …
- Но папа, я… - Я хочу ему сказать, что он должен остаться, что не может оставить меня снова. Я протягиваю руку, чтобы схватить отцовское тело, но мои пальцы встречают воздух.
- Коннор, у тебя мало времени. Ты должен остановить пробуждение Деджиниры. Иначе все потеряно. Я пытался оградить тебя от этого, но я был … -его голос колеблется, - слишком слаб. Ты сильный, Коннор. И сосуд, который содержит Деджиниру …
- Джейд. - Я не могу скрыть отчаяние в голосе. -Джейд - это не сосуд. Деджинира - это паразит.
-Да, Джейд. Все еще есть время,что бы спасти девушку, которую ты любишь, Коннор. Ты должен искать ее там, где впервые увидел настоящую надежду в ее глазах. Именно там захочет подняться Деджинира. Она - разрушительница надежды.