Внезапно в оглушительный шум вплелись новые звуки — звонкий женский крик, полный ярости, и следом — сухой треск, сопровождаемый мужским ревом боли. Удивительное дело, но Катрин и Клим, а голоса принадлежали именно им, упорно продолжали помогать Палачу справляться с Гончими. Люди, обычные, ничем не отличающиеся от остальных, бились плечо к плечу рядом с наемным убийцей, чтоб дать мне шанс спасти Лору.
А я тут, блин… С целым некромантом в башке, с Охотником под боком и некромантшей, запертой в горностае, не могу толком сосредоточиться.
«Не тупи! Они вот-вот вызовут подмогу! Ты тратишь драгоценное время впустую!» — Снова прикрикнул Леонид.
— Иди ты! — Взвился я. — Между прочим, это не так просто, если что! Ясно⁈ И хватит уже орать в моей башке. Я так оглохну к чертовой матери!
« Все. Достаточно препираться! Как же много от тебя шума…Приступаем к делу. Итак… Вспомни Безмирье! Пепел! Вязкий, удушающий воздух! Абсолютное послушание Охотника! Тот ледяной, могильный холод, который ты почувствовал от духа! Это он! Чистая эссенция подчинения! Втяни его в себя! Но не дай ему поглотить твою собственную волю! Ты — проводник, а не сосуд!»
Я закрыл глаза и судорожно вздохнул, пытаясь ухватиться за эти ощущения. Холод… да, я помнил его. Пронизывающий, чужеродный, абсолютный. Такое чувство, будто он внутри вымораживает каждую частичку тела.
С трудом, но заставил себя мысленно потянуться к этому воспоминанию, к этой мертвой, могущественной силе. И она откликнулась!
Ледяной сквозняк Безмирья, резкий, обжигающий, словно прикосновение самой смерти, ворвался в меня, пробирая до самых костей. Будто кто-то резко приоткрыл дверь между мирами.
Казалось, по моим венам потек жидкий лед, а на языке появился привкус могильной земли. Не то, чтоб мне часто приходилось жевать могильную землю, но я точно знал, что это она сейчас ощущается во рту. Жесть, конечно…
« Есть!» – голос Леонида звучал с примесью… уважения? — " Теперь осторожно, мальчишка! Направь этот поток в нее, в свою подружку. Но смотри, не затопи волной! Пусти тонкий ручеек. Почувствуй ее жизнь… она как тонкая паутинка на ветру, как догорающая свеча в склепе. Ты должен укрепить фитиль этой свечи ледяным пламенем Безмирья, а не залить его воском Пустоты! Ощути ее мышцы, сухожилия, кости… Представь, что это нити марионетки, и ты продергиваешь сквозь них свои, новые — из застывшей тьмы. Твоя воля — руки кукловода, энергия Безмирья — нити!'
— А можно выражаться обычными, простыми словами, а не вот этой литературно-художественной хернёй? — Процедил я сквозь сцепленные зубы, не открывая при этом глаз. Боялся упустить ниточку из Безмирья, которую чудом ухватил.
« Хм… Мне показалось так будет более понятно. Образные сравнения помогают придавать Силе форму.»
– Тебе показалось! Все, помолчи. Пошло дело…
Я сосредоточенно, стараясь не переборщить и не окунуть Лору в поток Силы, льющейся из Безмирья, с головой, принялся осторожненько наполнять ее тело холодом.
Кстати, насчет души…я понял, о чем говорил некромант. Душу девчонки я тоже видел. Вернее, ощущал. Как тусклый, мерцающий впереди свет. Она действительно была похожа на свечу, которая еле-еле горит на ветру, готовая в любую секунду погаснуть. Что интересно, серые с темными нитями ручейки текли по мышцам Лоры, по ее венам, но вот то самое место, где горел огонь, обходили стороной.
Хотя я чувствовал, как эта Сила жаждет поглотить душу Лоры. Как она безумно желает взять ее под полный абсолютный контроль. Но что-то мешало этому. Мне кажется, моя воля. Мое нежелание отдать девчонку Безмирью в полную власть.
Грохот за пределами комнаты стал еще сильнее. Даже с закрытыми глазами я чувствовал, как Палач, Катрин и Клим бьются снаружи.
Крики, яростные вспышки магического света, пробивающиеся сквозь зажмуренные веки, запах паленого мяса, озона и чего-то еще, острого и металлического — наверное крови, становились все сильнее.
Я слышал яростный рев одного из Гончих: «Получай, тварь!», и ответный, полный боли вопль Клима. Затем голос Катрин, властный и ледяной: «Ты ранен. Уходи. Беги в комнаты! Выводи девчонок! Живо!»
Неимоверным усилием воли я заставил себя полностью отключиться от всего, что меня окружает. Дрожащей рукой, через которую текла ледяная, некротическая энергия, коснулся висков Лоры, затем шеи, там, где бился едва заметный пульс — слабый, как трепыхание пойманной птицы. Куда надо приложить ладонь, мне подсказывал Болтун. Вернее, он просто хватал мой палец зубами и тянул его в нужном направлении.