Другой слуга, держащийся неподалеку, хранил Моркай, символ побед Логана над тьмой на планете Армагеддон. Для неодаренного наблюдателя оружие выглядело топором с двумя красно-серебряными лезвиями; на месте их крепления к рукояти красовались стилизованные подобия Моркая, волка смерти.
Перед вюрд-зрением Ньяля рунические обереги, наложенные на оружие, горели ярче огня факелов. Жажда крови клубилась и извивалась внутри клинка, скованная священной водой из полярных ледников Фенриса и искусством рун Зовущего Бурю: теперь топор служил воинам Всеотца столь же верно, как прежде разил Его армии.
Ньяль смотрел на верного товарища, испытанного многими десятилетиями, — опору, поддерживающую орден Космических Волков уже несколько веков. Он не нуждался в вюрд-зрении, чтобы заметить тяжесть на плечах лорда, пусть Логан и пытался скрыть гнет бед и несчастий последних лет. Он стоял возле трона в своем зале, прямой и несокрушимый, точно камни самого Клыка, и вел разговор с небольшой группой космодесантников и обычных людей. Его собеседники никак не смогли бы почуять неладное, но Ньяль заметил чуть более глубокую складку между нахмуренными бровями, едва различимую задержку в жестах и ответах, почти незаметную гримасу, сопровождающую реплики Логана, — все это выдавало, как нелегко тому приходится.
Роль Великого Волка — тяжелая ноша даже для сильнейших и отважнейших сынов Фенриса. Теперь, когда Магнус Красный явился на родной мир Волков с войной и местью, эта должность обернулась испытанием, которое мало кто способен выдержать. Нести это звание во время вторжения Губительных Сил, открывшего Великий Разлом и выпустившего легион Осквернителя на свободу, означало править в час бедствий, невиданных со времен Ночи Зимы, когда Хорус восстал против Всеотца. Империум стоял на краю гибели, как и сам Фенрис. Его войска растянулись по всем фронтам, балансируя на грани поражения. Союзы, договоры и пакты, заключенные тысячелетия назад, были разрушены махинациями демонов и предателей.
Да, Логан имел все причины для усталости, но он ни за что не признал бы их.
Когда Ньяль вошел, Великий Волк не оглянулся — его вниманием всецело владели окружающие. Двоих космодесантников Ньяль знал хорошо: они принадлежали к Волчьей гвардии, личной охране Логана.
Третий же носил незапятнанно-синюю броню и символы ордена Ультрамаринов. Чужак — утландер, как сказали бы фенрисийцы, — казался гигантом среди великанов. Логан Гримнар в полном боевом доспехе выглядел весьма внушительно, но сын Макрагга превосходил его.
Его звали лейтенант Арланд Касталлор, и он принадлежал к новой породе воинов: космодесантникам-примарисам. Броня безупречной работы соответствовала его размерам; как и модифицированное геносемя, она являлась результатом десяти тысяч лет тайных разработок. Касталлора отправил через бушующие волны варпа не кто иной, как сам Робаут Жиллиман, примарх, вырвавшийся из хватки смерти. Именно его, Касталлора, известие о возвращении Жиллимана подтолкнуло Ньяля уйти во льды, чтобы искать там напутствия в видениях.
Но, несмотря на свой рост и офицерское звание, Касталлор не мог сравниться авторитетом с Великим Волком. Размер не заменял столетий опыта, а броня не значила ничего рядом с харизмой и властной силой. Лейтенант Ультрамаринов признавал превосходство Гримнара, выказывая это манерой держаться, и хотя среди воинов с обычной продолжительностью жизни он считался бы ветераном, в его лице проглядывали наивность и честность.
Логан встретил этого эмиссара и несколько стай братьев-примарисов, отправленных с Касталлором, чтобы пополнить ряды Космических Волков, как принял бы любого другого посланника.
Нечто в новых воинах беспокоило Ньяля и других ветеранов ордена. Эти рекруты еще на шаг отошли от тех, кого защищали, и Гримнар в личной беседе уже высказал опасения, как бы Волкам не пришлось вновь усмирять амбиции братских орденов.
Что до людей, то их Ньяль не знал. Они прибыли уже после того, как он покинул Клык. По униформе и мантиям было понятно, что это офицер высокого ранга Астра Милитарум, сборщик дани из Департамента Муниторум и астропат, приписанный к Имперскому флоту.
— …Орки уже искали возможность захватить три звездные системы, пока мы осаждены на Гаталаморе, — пояснил командующий Имперской Гвардии.
— Орки всегда пользуются случаем, — ответил Великий Волк. — За их завоеваниями нет плана, только жажда битвы. Космические Волки не могут удушить каждую нарождающуюся ксеноугрозу. В конце концов правосудие придет. Каждой войне — свое время. Сперва нужно удержать Гаталамор.