Я повертел устройство в руках, меня обуяли сомнения.
Не припомню, чтобы в моём КПК была подобная функция: ловить сигналы бедствия.
Самым разумным в таком случае было бы не обращать внимания на эту странность, спокойно выйти на хоженые тропы, по пути поймать сеть, чтобы отправить одно сообщение и поскорее добраться до ближайшего лагеря.
Ах, если бы я всегда принимал верные и рациональные решения, то никогда бы не оказался в этом проклятом месте.
***
На изолированном смрадными водами островке я нашёл обгоревшее дерево с огромной трещиной в стволе. На останках ветвей висел порванный парашют. Серое полотно купола испачкалось в саже, а оборванные стропы колыхались на ветру.
Вокруг не нашлось ничего подходящего для использования в качестве слеги. Пришлось положиться на осторожность и удачу. Я шагнул на ближайшую кочку, затем переставил ногу на то, что принял за участок болотистой суши, и мгновенно увяз по щиколотку.
Ноги промокли до коленей, прежде чем я добрался до проклятого острова. От меня воняло болотной тиной, счётчик извещал о слегка подскочившем уровне радиации, на удивление, некритическом. В ботинках хлюпало, стопы мерзко проскальзывали по стелькам. Нужно было срочно просушить обувь.
Я достал КПК и обнаружил, что сигнал бедствия прервался, а электронная карта вернулась к привычному виду.
Кроме парашюта, я нашёл лишь еле тёплое кострище. На сером пепле среди тлеющих угольков были видны следы от подошв.
Значит, неизвестный выжил и даже успел посидеть у костра. Но здесь никого нет, следовательно, некто решил выбираться самостоятельно.
Какому идиоту пришло в голову прыгать с парашютом пусть и на окраине, но всё же аномальной Зоны? И ведь он как-то добрался до точки, очевидно, на воздушном транспорте, которому ещё нужно было преодолеть аномалии, раскиданные в атмосфере. Возможно, этот транспорт со своей задачей не справился, и где-то неподалёку тлеют останки какого-нибудь вертолёта.
— Самому бы выбраться, — пробормотал я вслух.
Ещё раз взглянул на дерево — скорее всего, изуродованная ива. Судя по трещине поражена молнией, но задолго до того, как на ветви напоролся неудачливый экстремал. Надо же, какая «удача». Этот остров словно магнит несчастий.
***
Я слышал треск костра и странные гудки, похожие на дозвон сотового телефона. Кто-то бормотал под нос ругательства и кряхтел, будто превозмогая боль.
Я чувствовал тепло от огня и был уверен, что свет падает на моё лицо. Нужно было притворяться до тех пор, пока не прояснится в уме. Трудно было сконцентрироваться и разобраться, что же со мной произошло, когда голова болела сильнее, чем в самое сильное похмелье.
Дым от костра проникал в ноздри, вызывал жуткое желание прокашляться, но я держался и думал, как бы незаметно приоткрыть глаза, разведать обстановку. Вдобавок руки оказались связанными за спиной.
— Хватит притворяться. Открывай глаза, — послышался раздражённый голос.
Я не стал противиться сказанному, как назло, ещё и захотелось хорошенько прокашляться.
Вокруг были всё те же болота, я сидел, прислонившись к расколотой иве. Стоило лишь раз коснуться дерева затылком, чтобы вспомнить, что со мной произошло. Затылок зудел, волосы на голове слиплись от запёкшейся крови. Меня ударили по голове. Скорее всего, не обошлось без сотрясения. Иначе как объяснить подступающую волнами тошноту?
Возле костра сидел незнакомец, облокотившись о рюкзак. На левой ноге была задрана штанина, чёрный армейский ботинок валялся рядом. Незнакомец перебинтовывал область голеностопа, сквозь бинт отчётливо проступало кровяное пятно. Периодически он посматривал на меня недобрым взглядом, но ничего не говорил.
Я тоже молчал, стараясь разглядеть и впитать своей болевшей головой как можно больше информации, чтобы получить хоть какое-то преимущество.
У ног раненного валялся мой КПК. Вряд ли он смог подобрать пароль и что-то выведать.
Интересно, насколько серьёзная у него травма? Может быть, открытый перелом или глубокий порез? Последствия приземления или неудачное попадание в мелкую аномалию? Из крупной бы в одиночку не вылез.
Он был одет в камуфляж болотного цвета, на торсе – разгрузочный жилет с набитыми карманами. Оружия не было видно, вероятно, лежало за рюкзаком со стороны правой руки, с моего ракурса трудно было разглядеть.