— Где я его найду? — поражаюсь я. Никому из погруженных не дают оружия, это запрещено.
— Там, куда ты попадешь, будет часть твоего сознания, — произносит Артур, глядя мне прямо в глаза. — Это будет и твой сон тоже, и ты должна быть хозяйкой своего сна. Без оружия тебе конец. А ты должна выжить.
Я закусываю губу, напряженно глядя ему в глаза и сжимая его теплую сухую ладонь. Страх грозится вот-вот захлестнуть меня, но я держусь изо всех сил и стараюсь запоминать все, что говорит дедушка.
— Что-то еще? — спрашиваю я, покосившись на дверь. Несколько минут подходят к концу.
— Не бойся убивать, — вдруг произносит Артур, и по моей спине пробегает холодок. Выпустив его руку, я отступаю назад. — Я знаю, как это звучит, волчонок. Но они не будут бояться нападать на тебя, поэтому ты должна защищаться.
Артур много лет был рейнджером, и для него убийства — частью работы. Но в моей голове не укладывается факт, что мне тоже придется отнять чью-то жизнь, чтобы спастись самой.
— Я знаю, о чем ты думаешь, — произносит дедушка, с болью в глазах глядя на меня. — Но я не могу тебя потерять. Ты должна вернуться домой. Ты нужна мне, нужна Теодору и своей матери.
— Артур! — дверь распахивается, и Уэсли застывает на пороге. — Пора.
— Я люблю тебя, — Артур протягивает руку, и я тут же хватаюсь за нее, вплотную подхожу к решетке и прижимаюсь к ней. — Пожалуйста, вернись домой.
Он осторожно целует меня в лоб, резко разворачивается и идет к выходу. Мне хочется окликнуть его, я столько всего хочу сказать, но не могу выбрать, что именно, поэтому молча смотрю, как он уходит. Дверь за дедушкой закрывается, и я только сейчас понимаю, что слезы градом катятся по моим щекам, заливая ворот рубашки. Я вижу его в последний раз.
***
Рейнджеры действительно приходят рано утром. Часов в камере нет, но я давно научилась определять время по солнцу — сейчас оно едва ли показывается из-за гор, которые отделяют тюрьму от Аркадии. Обычно сюда приезжают на скором поезде, но я вижу несколько машин, которые останавливаются у ворот в тюрьму. Едва успеваю вскочить с кровати, поправить мятую одежду и задаться вопросом, почему за нами тремя приехало столько машин, как дверь в коридор распахивается.
Я вижу высокого плечистого мужчину в форме рейнджера, который уверенным шагом направляется к моей камере. Следом за ним входят Уэсли и еще несколько рейнджеров. Мужчина останавливается у двери, смеряет меня ничего не выражающим взглядом и кивает охраннику.
— Сначала ее.
Я напрягаюсь всем телом, чтобы унять дрожь в ногах, пока Уэсли нехотя отпирает замок. Я благодарна ему за то, что он делает это быстро и молча — хочется наконец-то выйти на улицу и совсем не хочется слышать слова сожаления. Рейнджер делает несколько шагов вглубь камеры и останавливается передо мной. Он намного выше меня, моя макушка едва достает ему до плеч, и мне снова становится страшно, но я вспоминаю слова Артура о страхе.
— Заключенный номер 17, — произносит мужчина, глядя на меня сверху вниз, и достает электрические наручники. — Ваши руки.
Я молча протягиваю ему запястья, и он защелкивает на них наручники. Я слышу тихое жужжание электричества, но не чувствую боли. Однако уверена — она может наступить в любой момент, если я вдруг попытаюсь сбежать.
Рейнджер легко подталкивает меня к двери, кажется, его удивляет мое смирение, но я и не собиралась устраивать бунт. Я выхожу в коридор и вижу, как в соседних камерах наручники надевают на Тайлера и Джеймса. Тайлер негромко ойкает, когда наручники защелкиваются, потом поспешно выходит в коридор и слегка улыбается мне. Я не отвечаю — поводов для радости нет, нас ведут на смерть. Джеймс так же спокойно, как и я протягивает рейнджеру руки, но от презрения, с которым он смотрит на мужчину, даже мне становится не по себе.
— Грузите их в машину, мне нужно переговорить с охранником, — произносит рейнджер, который надевал на меня наручники, бросает на меня озадаченный взгляд и выходит вместе с Уэсли на улицу.
Мы идем следом, и когда я наконец оказываюсь снаружи, у меня даже дыхание перехватывает от свежего воздуха. Уже взошедшее солнце на мгновение ослепляет меня, но глаза быстро привыкают к свету. Я оглядываюсь, и вижу неподалеку четыре белых внедорожника, на которых сюда приехали рейнджеры. Здание тюрьмы кажется совсем крошечным на фоне гор, которые уходят на километры на восток. Из курса истории со школы я знаю, что там лишь леса и скалистые горы, а уже в противоположной стороне Аркадия и цивилизация.