- А как же твой гонорар за летние концерты? Даже он не смог покрыть расходов?
- А я почти ничего не получила тогда… Огнёв был в бешенстве, узнав, что я ухожу. Нашел какой-то сомнительный пункт в моем контракте и удержал почти всю сумму. Я могла бы с ним судиться, но мне настолько не хотелось еще хоть как-то соприкасаться с этим миром, что я плюнула и оставила все, как есть.
- Я все еще не могу понять, что так резко переменило твое настроение… Мне казалось, что… все было довольно неплохо у нас. Прости. Я помню, что ты просила не говорить об этом, но… Женька, ты – прекрасный артист с замечательным материалом. А теперь твою, быть может, лучшую песню будет петь кто-то другой. Мне сложно это переварить…
- Я написала ее прошлой осенью, когда… было особенно плохо.
- Да, в ней чувствуется страсть и даже некоторая злость… Текст очень сильный, как, впрочем, и музыка. Это на голову выше того материала, с которым мы работали прошлым летом.
- Если для вдохновения мне бы каждый раз приходилось переживать нечто подобное… Ну, его нафиг… все это творчество…
- Женя…
- Влад, не надо. Пожалуйста.
Часть пути мы ехали молча. Чтобы хоть как-то нарушить молчание, Влад рассказал о себе. Он ушел от Огнёва и открыл свой продюсерский центр, для которого сейчас и подыскивал свежую кровь. Я ловила на себе мимолетные задумчивые взгляды Пеплова, но не знала, что еще сказать. До дачного домика мы добрались в десятом часу вечера. Влад помог мне выйти из машины, заботливо открыв дверь.
- И что потом?
- В смысле, - не поняла я.
- Когда планируешь возвращаться обратно в Москву?
- Аааах.. это.. около полуночи должен быть проходящий дальнорейсовый автобус. Попробую попроситься с ними. Если не получится, то переночую и вернусь с первой электричкой.
- Переночуешь здесь? Одна в пустом дачном домике в который к тому же еще и забрались недавно? И ты веришь, что я смогу тебя оставить здесь одну и уехать?!
- Влад, ты и так очень помог мне…
- Так… Я даже слушать не собираюсь никаких отговорок. Идем сейчас вместе проверять твое дачное хозяйство. А когда закончишь, отвезу тебя обратно в Москву.
- Но мне же нужно буде хоть немного прибраться после них…
- Как я и говорил, сегодня я абсолютно свободен весь вечер.
Я была бы полной дурой, если бы начала капризничать и отказываться от столь искренней помощи, поэтому смиренно опустив глазки, позволила своему провожатому составить мне компанию. Мы обошли домик вокруг и нашли окно с разбитой форточкой, через которое воришки забрались внутрь.
Я боялась увидеть внутри погром, но, отперев замок и открыв дверь, я не заметила внутри ничего необычного. Все было так, как мы оставляли осенью.
- На первый взгляд ничего не пропало… Нет, не надо разуваться, я потом все равно буду все здесь перемывать. Давай проверим комнату, в которой разбитое окно.
Зайдя в комнату, я обнаружила немного осколков стекла на полу возле окна и несколько опрокинутых вещей, в том числе и коробку с бумажными журавликами, стоявшую на подоконнике. Я бросилась собирать их, Влад присел рядом, помогая.
- Неужели… это те самые? Ты до сих пор хранишь их?!
- Рука не поднялась выкинуть, - смущенно ответила я, вспоминая, как Влад перед каждым новым выступлением складывал мне по одному журавлику на удачу. – Но и смотреть на них каждый день дома я не смогла… Слишком… больно. Вот и увезла коробку на дачу.
- Женя…
Я подняла голову, чтобы посмотреть Владу в глаза, и на миг мы оказались слишком близко. Еще через мгновение он, не говоря ни слова, поцеловал меня. Не отрываясь друг о друга, мы поднялись, продолжая утопать в бесконечно нежном поцелуе. Я обняла Влада за шею, осыпая его десятками собранных бумажных журавликов и чувствуя, как он сильнее прижимает меня к себе. Позабыв про разбитое окно и про уборку, мы стояли возле окна, наслаждаясь робкими прикосновениями друг к другу, еще не поимая, к чему это все может привести.
- Но почему… почему сейчас? – вырвалось у меня, когда Влад, наконец, позволил вздохнуть полной грудью.
- Потому что я безумно скучал по тебе… - мимолетный, но невероятно страстный поцелуй, оставленный Пепловым на шее, напрочь лишал воли. – Потому что ты украла мое сердце и сбежала, как Золушка с бала… Но теперь я ни за что не отпущу тебя… Хотя бы пока ты, наконец, не дашь и мне выговориться.
Осмотревшись вокруг, Влад потянул меня за собой на небольшой диванчик. Не выпуская своей добычи из жарких объятий, Пеплов опустился на диван и усадил меня к себе на колени, давая понять, кто здесь и сейчас главный. Я не сопротивлялась, хотя испытала от этого некоторую неловкость, не имея совершенно никакого опыта в подобных вещах. Чтобы скрыть смущение, я поймала его лицо чуть дрожавшими от волнения ладошками и сорвала очередной трофейный поцелуй.