Прозвучали щелчки курков, разбойники разрядили с арбалетов болты выстрелом и снаряды со свистом устремились к своей цели. Но стоило маме взмахнуть руками, как вокруг неё образовалась некая алая преграда, что защитила её от снарядов.
После того как это произошло, она, не теряя ни секунды, вновь раскрыла книгу и начала читать странные слова, что я не мог разобрать сразу. Разбойники стояли как вскопанные, опасаясь этого заклинания, и тут из пылающего дома выбежал Ален. Упёршись в колени ладонями, он пытался отдышаться свежим воздухом. Переведя дух, главарь поднял взгляд на маму и с ужасом закричал.
- Идиоты! Кхе-кхе. Что вы встали как истуканы! Не дайте ей дочитать заклинание! – он дико закашлялся. – Помешайте ей произнести слова из писания, любой ценой!
Разбойники поспешили выполнить приказ, а мама побежала, но при этом ни на секунду не переставая читать заклинание. Но, как бы быстро она не бежала, один из разбойников сумел догнать её. Он взмахнул мечом, и лезвие устремилось ей в спину. Я с испугу закрыл глаза ладонями. Но всё же волнение за маму заставило меня раскрыть пальцы рук. Глаза сами по себе начали выискивать маму посреди мрачного ночного силуэта деревни, а когда я нашёл её взглядом, то изумился настолько, что затаил дыхание. Как бы это не было странно, мама была в полном порядке. Каждый раз, когда разбойники пытались зарубить её размашистыми ударами, она подставляла под удар руку, и разбойники не могли не то что отсечь ей конечность, но даже поцарапать не могли.
- Придурки! – донёсся вновь крик Алена, который уже более или менее оправился от последствий пребывания в пылающем доме. – Не махайте мечом понапрасну, идиоты! На ней же магическое одеяние! Оно поглощает силу ваших ударов, простым мечом его никак не одолеть!
- И как нам тогда быть? – крикнул кто-то из разбойников в суматохе.
- Да просто повалите её на землю и рубите там, где одеяние ведьмы не покрывает её тело!
Услышав слова главаря, крупный разбойник схватил маму и тут же повалил её на землю, но трогать её никто не стал. Видать было уже поздно, покуда всё это время мама не переставала читать книгу и заклинание начало действовать.
- … апогея тёмного писания. Стих двадцатый. Мрак.
Разбойники будто обезумели после слов мамы. Один за другим они начали нести полную ахинею. Первый верещал, что видит жуткое чудовище, выглядывающее из облаков. Второй опровергал слова первого и твердил, что видит толстых бесов, танцующих вокруг них. Третий же утверждал, что повсюду лесные духи. А тот, который поверг маму на землю, и вовсе пытался стряхнуть с себя плотоядных червей, ползущих к нему отовсюду. Абсолютно все разбойники несли что-то своё и вдруг они на миг умолкли. И после секунды тишины это началось…
То, что они себе навоображали, обрело свои формы и очертания. И прямо у всех на глазах эти жуткие существа начали нападать на своих жертв, принявшись их заживо разрывать и поедать.
Крики агонии заполонили округу, постепенно превращаясь в мольбу. И вся эта жуть продолжалась целую минуту. Расправившись со своими жертвами, эти существа растворились во мраке ночи.
«Неужто столь жуткие существа и вправду могут быть среди нас?», - подумал я, дрожа от страха. «И неужто это моя мама сотворила нечто столь ужасное?».
За одну ночь моя добрая и ласковая мама стала походить на очень страшную ведьму из листовок, на которых я очень боялся смотреть. Я опасался своей матери и не хотел даже выходить к ней. Но стоило мне услышал её ласковый голос, как меня тут же окутало ледяным спокойствием, и страх покинул моё сознание.
Глава 10. Часть 3. Потеря.
- Всё! Можете больше не бояться. Их нет, - сказала мама, обращаясь к напуганным до чёртиков жителям деревни.
Я слегка толкнул дверь, и она, со скрипом старых петель, медленно отворилась. Мама обернулась на звук и, увидев меня, ласково улыбнулась, направившись ко мне. Но откуда-то со стороны донёсся противный хриплый голос, заглушающий плачь женщин и детей. Это был он, тот самый зловредный старичок, которого я ненавидел больше всех на свете. И хоть мама всегда учила меня почитать старших, но его я не мог уважать. Этот старичок всегда пытался клеветать на нашу семью, распространяя плохие слухи о нас. Тоже самое случилось и сейчас.