Подобный вопрос оказался настолько неожиданным, что Марк даже подавился и зашёлся пугающим кашлем. Софи и сама испугалась: оставляя поднос на столешнице, подлетела к бедняге и стала несильно бить его по спине, как их учили на занятиях по первой помощи. На счастье, приступ прошёл быстро, и юноша, взглянув на неё снизу, немного удивлённо, будто лишившись дара речи, протянул:
— Да-а-а…
— Извини, я не хотела тебя так напугать, правда, — неловко улыбнулась, затем подвинула поднос на противоположную сторону и уселась напротив парня. И откуда в ней внезапно стало так много храбрости, тем более, с ним? — Наоборот, мне понравилось с тобой общаться. Так на чём мы остановились там, в каморке?
Марк вновь поднял на неё глаза, параллельно прокручивая в голове очевидный вопрос: «Почему я?» В бункере было достаточно других людей, более разговорчивых, а «Одиннадцатую» потянуло именно сюда. Тот предпочитал больше позицию наблюдателя, нежели активного участника чего-либо, потому такой интерес к его персоне до ужаса озадачивал. Вот только не предполагал, что Софию, как раз, это нисколько не смущало.
— Кажется, на чём-то о книгах, — неловко растрепал свои волосы, склонив голову, и краем глаза заметил взгляд Андрея, что успел отнести пустой поднос и со стороны осторожно поглядывал на «парочку», словно старший брат, беспокойно наблюдающий за сестрой.
— Хм… значит, о книгах… — тогда София, не ощущая на себе чужого взора со стороны, задумалась совсем ненадолго, дабы припомнить подробности, а когда её осенило, звонко щёлкнула пальцами и настолько зашлась любопытным рассказом, что и сам Марк, абсолютно по собственной воле поддающийся на эту девичью «уловку», тотчас им увлёкся.
Постепенно и вся прежняя неловкость, некогда возникшая между ними в той каморке, сошла на нет. Их перестало волновать, что происходит в столовой, о чём так громко дискутируют и шутят товарищи — у них появились свои темы для обсуждения, гораздо более увлекающие, не хотелось отвлекаться на чужую болтовню, над их головами словно нависла атмосфера душевного единения. На их памяти ничего подобного ещё никогда не случалось, и это казалось чудом.
П-II | Г-3
Спустившись с пригорка, София довольно бодро зашагала через лес, и шаг её был уверенным вплоть до момента, пока не услышала неожиданный хруст. Точно кто-то, совершая пару длинных прыжков, быстро промчался от одного дерева к другому. Конечно же, заяц. Девушка, тут же пригнулась и, выглядывая через кусты серого зверька, как можно тише натянула тетиву. Затем, подняв лук, прицелилась немного ниже и, выждав, пока животное замрёт на месте, уверенно выпустила стрелу.
Впрочем, успехом попытка не увенчалась: та со свистом пролетела мимо и лишь испугала зверька до чёртиков, а тот ещё быстрее прежнего ускакал в ближайшие кусты. София недовольно нахмурилась и разочарованно топнула ногой, после чего услышала позади издевательский, уже человеческий свист:
— О-о-о, ну ты, конечно, и мазила! — Лука с усмешкой смотрел вслед ловко упрыгнувшей от них несостоявшейся жертве. В ответ Софи, недовольно ухмыляясь, обернулась:
— Мне просто не повезло, — она отшутилась и с той же слегка пугающей улыбкой весьма неожиданно, вернув лук в боевое положение, с прищуром прицелилась уже в парня, — а вот в тебя я метко попаду, так что продолжай надо мной шутить.
Лука знал, что, к счастью, девушка всё это говорит не всерьёз, хоть и с колким сарказмом, однако, на всякий случай, оценивающе смерил ту взглядом и, сделав шаг навстречу, пальцем аккуратно отодвинул стрелу в сторону. От греха подальше.
— Ну-ну, стреляй, — он, изогнув бровь с ироничным кивком, поднял на уровне глаз мёртвую перепёлку, — только вот эта красавица достанется мне одному.
— Да сдаюсь я, сдаюсь, — наигранно глубоко вздохнув, убрала стрелы в колчан и, повесив лук за спину, шутливо подняла руки. — Всё-таки, есть я хочу больше, чем убивать тебя.
— Правильный выбор, подруга, идём, — усмехаясь, непринуждённо и практически невесомо потрепал её короткие волосы, отчего та зажмурилась и смешно сморщила носик, и бодрым шагом повёл за собой по тропе, в сторону их импровизированного лагеря.
Там, на небольшой поляне, их ожидал разведённый Лукой костёр и пара больших брёвен, что послужили им отличной опорой, на которой можно и сесть, и откинуться для отдыха. Темнело в здешних местах довольно быстро, и вскоре свет от костра причудливо замерцал рыжими пятнами на рядом возвышающихся деревьях. Завороженно глядя на потрескивающий огонь, как танцевали язычки пламени, София обнимала себя за плечи, но ровно до тех пор, пока пальцы случайно не коснулись рельефного предмета на шее, под тканью комбинезона. Кажется, тогда её воспоминания вырвались из своего заточения и теплом разбежались по сердцу, по всем самым укромным уголкам души, за те несколько секунд, пока девушка, расстегнув несколько верхних липучек костюма, доставала на свет самое ценное за всю свою короткую сознательную жизнь.