– Жуткая история! – признал полицейский. – Но неужели вы в нее верите?
– Во всяком случае, в нее верил тот служащий лейденской магистратуры, который записал ее со слов свидетелей.
– И что, вы хотите сказать, что эта железная рука сохранилась до наших дней?
– Именно! После смерти хозяина железную руку не похоронили с ним, она осталась в шкатулке, доставшейся его наследникам, и со временем попала в музей города Байрейта. Рука Гёца фон Берлихингена – одна из главных достопримечательностей этого города и даже изображена на городском гербе…
– Это в Германии?
– Совершенно верно. И недавно мне удалось договориться с руководством городского музея, чтобы железную руку передали на некоторое время в нашу клинику для изучения. Я надеялся раскрыть секрет ее устройства и, возможно, использовать его для изготовления универсальных протезов… Это могло бы стать новым словом в протезировании, помочь тысячам людей…
– И как – раскрыли секрет?
– Мы еще не закончили работу, а тут… это… – Артур Васильевич горестно вздохнул и показал на раскрытый сейф. – Это ужасно… это невосполнимая потеря…
– Но она, эта рука, наверное, была застрахована? Немцы в таких делах очень аккуратны.
– Само собой, но страховка решает только финансовые вопросы, а ими все далеко не исчерпывается! Рука была уникальна, ее тайны все еще не раскрыты… Кроме того, из-за этого могут возникнуть международные проблемы…
– Ну, вы пока не отчаивайтесь, мы постараемся ее найти. Раз уж это так важно. И вы должны нам в этом помочь. В конце концов, это в ваших интересах…
– Разумеется! Мы поможем вам всем, чем сможем! Всем, что в наших силах!
Артур Васильевич прижал руки к сердцу, но в голосе его не было искренности. Капитан Нехорошев со своей стороны тоже подумал, что дело это мутное, поскольку замешано тут какое-то Средневековье. Эта железная рука дорогущая, но там пускай страховщики беспокоятся. А его дело – найти убийцу сотрудницы клиники. Но вряд ли получится, потому как действовал явно профессионал, следов никаких не оставил.
Так что пускай этот хмырь не гонит ему эту фигню историческую. Ни в какую мистику капитан Нехорошев не верил.
– Вперед, канальи! – рявкнул молодой рыцарь и первым ринулся в пролом крепостной стены.
Рейтары побежали за ним, оступаясь на мокрых от крови камнях. Они разевали рты, как выброшенные на берег рыбы, – должно быть, орали, выкрикивали ругательства и призывали святых, но в грохоте канонады слова были не слышны.
Один из рейтаров споткнулся и остановился, ошалело озираясь, вскинув руку с палашом.
– Что стоишь, каналья? – рявкнул на него рыцарь и только тогда увидел, что другая рука рейтара по самое плечо оторвана пролетевшим ядром.
Отвлекаться нельзя… вперед, вперед!
Молодой рыцарь заметил впереди коренастого датского ландскнехта с аркебузой, взмахнул мечом и увидел, как голова ландскнехта покатилась ему под ноги.
И в этот самый миг слева, как черт из табакерки выскочил еще один здоровенный датчанин в помятом шлеме с перьями. В руках у него был огромный топор, он занес этот топор над головой и крякнул, как дровосек…
Топор со свистом рассекал воздух, опускаясь на голову молодого рыцаря. Время словно уплотнилось, утрамбовалось, свелось в одну точку. В голове промелькнули картины прошлого – детство в отцовском замке, испуганное лицо той крестьянской девки, которую он встретил в лесу под Веймаром…
Рыцарь метнулся в сторону, и топор просвистел мимо головы, задев только руку. И в тот же миг чья-то стрела вонзилась в грудь детины с топором…
И на рыцаря обрушилась темнота.
– Гёц! – прозвучал где-то совсем рядом удивительно знакомый голос. – Гёц, старая скотина, ты не посмеешь умереть, не простившись со своим другом!
Рыцарь застонал и открыл глаза.
Рядом сидел широкоплечий человек в кольчужной рубахе, лицо его расплывалось.
Рыцарь пару раз моргнул – и расплывшееся лицо проступило четче, став лицом старого друга Конрада фон Бейринга.
– Выходит, я жив? – прохрипел рыцарь. – Выходит, я еще на этом свете?
– Жив, жив! – уверил его Конрад. – Тебя не так легко убить, старый мошенник!
– И мы победили?
– Можешь не сомневаться! Мы с тобой не можем не победить! Бейринг и Берлихинген – непобедимы!