Невеста испуганно пятится к выходу. Однорук-мл. прикрывает ее от отца.
Однорук-мл. Это же каннибализм! Фу!
Одноручка. А чаво фу-то? Чаво фу? Если по делу – так и можно. Если по уму-то – почему нет? Вон Машка из семнадцатого бункера каждый месяц самоедствует – и ничаво. Как лишний палец на ноге отрастает, она его чик – и в супчик. Все наваристей выходит. И тетка Клавка из тридцать шестого постоянно своего Гришку стрижет. Ну, ты знаешь дядю Гришу. Сам лысый, как булыжник, а уши в рост идут вместо волос. Так тетка Клавка их срезает – и на холодец, на холодец. Гришке, правда, чтобы новые уши отращивать, надо хорошо питаться. Ну тетка Клавка его евошными же ушами и кормит. И самой тож перепадает, то бульончик, то студень. Ты, сыночка, отца слушай. Он дело говорит. Если твоей девке все равно руку оттяпывать – так зачем мясу зря пропадать?
Однорук-мл. Никто никому ничего оттяпывать не будет!
Одноручка. И от рожи ей тоже надо кой-где по кусочку отрезать. Тогда твоя уродинка хоть немного на человека похожая станет. Резину с лица девке не стыдно снять будет. А то ну прямо страх один!
Однорук-мл.(Невесте). Ну-ка, ходу отсюда!
Однорук-ст., размахивая ножом, старается остановить Невесту. Та швыряет на него со стола ящик с мутировавшими овощами.
Однорук-ст. Сука! Это же еда!
Однорук-ст. снова пытается достать девушку. На этот раз Невеста опрокидывает на него таз с водой и быстро поднимается по лестнице к выходу из бункера.
Однорук-ст. Дура! Это же вода!
Одноручка. Грязная! Радиактивная! Ой, бяда!
Однорук-ст. поспешно стягивает с себя мокрые штаны, остается в заштопанных семейных трусах со свинцовыми вкладками на паху. Тем временем Однорук-мл. набрасывает на себя защитный плащ, надевает резиновые сапоги, хватает противогаз и перчатки, тоже поднимается по лестнице за Невестой.
Однорук-ст. А ты куда, балбес?
Однорук-мл. Да пошли вы! Я с ней ухожу!
Однорук-ст. Ремня получишь!
Одноручка. Хорошо застегнись, сыночка! Шаман объявлял радиактивные осадки!
Слышится грохот захлопывающегося люка.
Одноручка. Убяжал-таки…
Однорук-ст. Да куда он денется! Свободных бункеров нет. Поныкается, поныкается с этой двурукой стервой, да вернется. Первый раз, что ли, из дома уходит? А вернется – вот тогда я с ним и поговорю. У-у-у, как я с ним поговорю!
Однорук-ст. смотрит на разбросанные овощи из ящика.
Однорук-ст. О! Глянь-ка, мать! Чего это тут!
Он осторожно, двумя пальцами поднимает с пола огурец. Обычный, зеленый огурец.
Однорук-ст. Охренеть! Зеленый! Ну полный Пердимонокль!
Одноручка. Пердимонокль!
Однорук-ст. Пердимонокль!
Одноручка. Пердимонокль! (Пауза.) Помигурцы не бывают зелеными. Они должны быть красные, как помидоры.
Однорук-ст. Может, это просто огурец? Немутировавший. Шаман говорил, когда-то такие росли.
Одноручка. А откуда он здеся взялся?
Однорук-ст. Шаман?
Одноручка. Огурец.
Однорук-ст. Так а я почем знаю? Не было вроде.
Одноручка с опаской рассматривает огурец в руке мужа.
Одноручка. Чаво-то боязно кушать такое. Потравимся еще, а?
Однорук-ст. Ага. Ну его…
Выбрасывает огурец в таз из-под воды.
Однорук-ст. Ладно, хватай тряпку. Надо пол вытереть. А то развели тут радиоактивную грязь по всему бункеру, свинохряки недомутировавшие!
Однорук-ст. и Одноручка надевают висящие на вешалке перчатки. Берут из-за вешалки большую тряпку. Нагнувшись, синхронно, в две руки вытирают пол.