И именно там, решил Эванс, противник и готовит удар, и именно туда теперь он направил оставшуюся часть своих миссисипцев и два виргинских полка. 8-ой Виргинский он отправил к ближней стороне Бэллс-Блафф, а Бёрду приказал занять дальнюю западную сторону.
— Идите через город, — велел Эванс Бёрду, — встаньте слева от миссисипских ребят. И разберитесь с этими подонками янки.
— С удовольствием, сэр, — Бёрд отвернулся и громко выкрикнул приказы.
Ранцы и скатки солдат остались в обозе под охраной небольшой группы, тогда как все остальные легионеры выступили на запад с винтовкой, шестьюдесятью фунтами боеприпасов и тем дополнительным оружием, которое каждый выбрал сам. Летом, когда они впервые отправились на войну, солдаты были увешаны ранцами и заплечными мешками, флягами и патронташами, одеялами и непромокаемыми ковриками, длинными охотничьими ножами и револьверами, штыками и винтовками, вдобавок всевозможными личными вещами, которые семья могла прислать, чтобы обеспечить им безопасность, тепло и сухость.
Некоторые из солдат несли с собой шубы из бизоньих шкур, а кое-кто даже нацепил железные нагрудники, разработанные для защиты от пуль янки, но теперь немногие из них взяли с собой что-либо кроме винтовок и штыков, фляг, ранцев и ковриков с одеялами, скатанными в валик, который носили наискосок на груди.
Все остальное было лишь помехой. Многие бросили свои кепи с жесткими картонными козырьками, отдав предпочтение широкополым шляпам, которые защищали затылки от солнца.
Верх у высоких жестких ботинок был обрезан, а двойной ряд латунных пуговиц на кителях срезан и пошел в уплату за яблочный сок или вкусное молоко с ферм округа Лауден, а у большинства были срезаны и полы длинных кителей, чтобы получить материю на заплатки для штанов и рукавов.
В июне, когда Легион проходил обучение в Фалконере, полк выглядел столь же нарядным и прекрасно снаряженным, как и любое другое подразделение в мире, но теперь, после всего лишь одной битвы и трех месяцев охраны границы, они были похожи на оборванцев, но стали гораздо лучшими солдатами. Все они похудели, загорели и стали очень опасными.
— Видишь ли, они еще не расстались со своими иллюзиями, — втолковывал Таддеус Бёрд своему племяннику.
Адам ехал верхом на своей прекрасной чалой лошади, а майор Бёрд как всегда шел пешком.
— С иллюзиями?
— Мы считаем себя непобедимыми, потому что молоды. Речь не обо мне, как ты понимаешь, а об этих мальчишках. Раньше я обучал наиболее тупых и непонятливых юношей, а теперь пытаюсь сделать так, чтобы они не натворили глупостей, — Бёрд повысил голос, так что ближайшая рота могла его слышать.
— Вы будете жить вечно, мерзавцы, если только запомните одну вещь! Какую?
Он замолчал, и несколько человек нестройным хором ответили:
— Целиться низко.
— Громче!
— Целиться низко! — в этот раз ответ прокатился до задних рядов роты, а потом солдаты начали смеяться, а Бёрд засиял, как учитель, гордящийся достижениями своих учеников.
Легион маршировал по пыльной главной дороге Лисберга. Маленькая кучка людей сгрудилась у здания администрации округа Лауден, а другая, чуть большего размера, стояла у двери таверны Мейкписа на другой стороне улицы.
— Дайте нам оружие! — выкрикнул один из них. Мужчины оказались милицией округа, но у них не было ни оружия, ни патронов, хотя несколько человек, вооружившись за личные деньги, всё равно отправились на поле битвы.
Некоторые присоединились к Легиону, надеясь найти оружие на месте.
— Что случилось, полковник? — спрашивали они Адама, перепутав алую отделку и золотые звезды на его прекрасном мундире с формой командующего полка.
— Не о чем беспокоиться, — настаивал Адам. — Просто несколько заблудившихся северян.
— Но шума производят изрядно, — обратилась к ним женщина. Теперь янки и правда стало гораздо лучше слышно, сенатор Бейкер сумел доставить три орудия через реку и вверх по узкой скользкой дороге на вершину крутого берега, где канониры прочистили жерла пушек тремя залпами картечи, которая пронеслась по лесу, разнося в клочья листву.
Бейкер, приняв командование сражением на себя, обнаружил, что войска слишком распылены. Двадцатый массачусетский укрепился в лесу на вершине, тогда как Пятнадцатый пересек посеченный пулями луг и дальний лес и встал на открытом склоне с видом на Лисберг. Бейкер отозвал Пятнадцатый полк назад, настаивая на том, чтобы он встал на левом фланге Двадцатого.