Юноша хотел что-то ответить, но тут подруги, перебив его, весело затараторили:
— Агелай, пожалуйста, возьми и нас в свое стадо!
Подражая мычанию коров и изображая пальцами у головы рожки, насмешницы побежали по лугу. Больше влюбленного пастушка Ио не встречала. С тех пор он куда-то исчез, и за общинным стадом стал присматривать хромоногий старик, который всегда почтительно кланялся при встрече.
Отец не торопил с выбором. Может быть, не хотел расставаться. А может, мечтал продать красоту дочери, как можно дороже. Однако, прослышав о строптивости Ио, женихи все реже появлялись на пороге их ветшавшего дома, который лишь из почтения к правителю называли дворцом. И все чаще отец заводил разговоры о том, что пора бы ей найти мужа. Однако, избалованная девица не слушала родительских увещеваний, и с замужеством не спешила. Она тоже ценила, что дала ей природа. Свое прекрасное и нежное лицо, стройную и гибкую фигуру. И если уж ей суждено стать чьей-то женой, то счастливым обладателем должен быть самый достойный из смертных!
«Хотя… почему же обязательно смертный?»
Но шло время, подруги одна за другой выходили замуж. Глядя, как осыпают цветами, очередную взявшуюся за руки пару, Ио начала чувствовать смутную досаду. Но старалась убедить себя, что это не зависть:
«Сомнительное счастье, нарожав кучу детей, превратиться в жирную гусыню. А потом коротать вечера за прялкой, и делать вид, что не замечаешь, как муж ходит развлекаться к молоденьким рабыням….»
Между тем, стайка юных насмешниц постепенно редела. Последней нашла «свое счастье» долговязая Агриппина. Забавно было смотреть, как коротышка жених уводил в свой дом доставшееся ему великаншу. Но Ио стало совсем грустно. Теперь уже в одиночестве она бродила по лугу, встречая только коров и хромого пастуха. А тот, хоть был уже не молод, кланяясь, успевал скользнуть похотливым взглядом по складкам хитона. И однажды Ио вдруг захотелось вместо него снова увидеть Агелая, но она сразу прогнала эту нелепую мысль.
В назначенный природой срок на долины Эллады опустилась весна. На лугах распускались цветы, склоны гор окутала белая дымка цветущей оливы. В один из погожих дней Ио отправилась на прогулку. Небосвод был чист и безоблачен, солнце уже начинало припекать, но легкий ветерок приносил с гор прохладу. Пребывая в весеннем дурмане, Ио, почти не касаясь земли, плыла над лугом. Опомнилась она, только оказавшись на небольшой прогалине на склоне горы. Место было укромным и уютным. Из-под камня бил родничок, вокруг буйно зеленела молодая трава. Опустившись на нее, словно на мягкий ковер, Ио мечтательно запрокинула вверх лицо. Над прогалиной синело небо. По цветущим веткам с веселым щебетом порхали птицы. Их брачные игры были еще в самом разгаре. Весна продолжала колдовать и, словно искрящееся облако, голову окутали пугающие и соблазнительные мысли.
По телу ползла сладкая истома. И вдруг птицы, будто по чьему-то приказу бросились в разные стороны. Ветки задрожали от внезапного порыва ветра. На поляну, расправив крылья, опускался огромный орел. Охваченная ужасом она вскочила и попыталась бежать, но тело вдруг перестало ее слушать. Чтобы не видеть приближающиеся когти, Ио закрыла ладонями лицо, и покорно ждала, когда они вопьются в плечи.
Казалось еще одни миг и орел, поднявшись в небо, понесет еще живую добычу, к скалам, где из расщелины навстречу потянутся огромные жадные клювы птенцов. Но ничего этого не происходило. Ио уже с надеждой подумала, что хищник счел ее слишком большой и неудобной ношей. И вдруг совсем рядом пророкотал громовой голос:
— Опусти ладони и иди ко мне глупышка!
Осторожно, словно боясь ожечь взгляд, Ио приоткрыла ладони. Там, где только что опустился орел, стоял и звал к себе могучий божественно красивый муж, перед которым все прежние женихи показались стайкой грязных мальчишек. Могла ли она о таком даже подумать! Стать возлюбленной самого Зевса, это ли не предел мечтаний для смертной! Но что дальше?
Снова, превратившись в орла, божественный любовник растаял в синеве неба. С тех пор она каждый день приходила к роднику на поляну. Ждала, что снова зашелестят над головой орлиные крылья. Но громовержец не спешил навестить свою маленькую Ио. Видимо, были у властелина Олимпа дела поважнее.
Однажды, возвращаясь после вновь несостоявшегося свидания, Ио в грустных раздумьях брела по лугу. Заметив идущую на встречу женщину, она свернула с тропы. Видеть кого-либо и, тем более, с кем-то говорить, не было никакого желания. Но женщина вдруг оказалась прямо перед ней и преградила дорогу.