- Что это? – спросила я, взяв достаточно легкую коробку и отправившись с ней на кухню, - И где моя одежда?
- Забрала горничная. В коробке белье, не думаю, что ты захочешь идти в сыром, - ответил Тео равнодушно, проглотив кусочек омлета.
- Откуда ты знаешь мой размер? – я тихо прошептала, смущаясь.
Кажется, эти три дня в Париже будут не такими простыми, как казалось.
- На глаз определил в душе.
- А почему так быстро доставлено?
- Я заплатил большие деньги, - ответил Тео, скосив глаза в сторону.
- Врешь, - я села напротив, ожидая правды.
- Мне сказал твой брат, а белье я заказал из самолета, в то время, как ты спала. Я хотел облить тебя водой уже тогда. Довольна? – добавил он раздраженно, заставив меня вздрогнуть.
- Извращенец, - тихо прошептав, ухожу из кухни с этой чертовой коробкой, но перед этим успеваю услышать едкое «Не меньший, чем твой брат».
Надеясь, что мне показалось, иду в душ. После, вернувшись в спальню, открываю коробку. Черное, без кружева и прочих бантиков.
Усмехнувшись, ощущаю непонятную вину за свое поведение, а, примерив, вижу, что сидит на мне идеально. Высушив волосы феном, заплетаю их в французскую косу, а затем надеваю платье. Я редко ношу платья, но это оказалось приятным для кожи и нежным. Надо будет поблагодарить Элизабет снова.
Выйдя из спальни, в которой все это время Тео, проявив вежливость, не появлялся, я останавливаюсь, пересекаясь с ним взглядом. Черное белье едва видно через полупрозрачную синюю ткань.
- Вив, - парень тихо выдыхает, словно возвращаясь в реальность, - уверен, твой отец заблокировал карточки, поэтому… - он протягивает мне чек на несколько тысяч долларов, - отдай это Элизабет.
- У меня есть своя карта, - тихо говорю я, зная, что на ней нет такой неприлично большой суммы.
- Просто возьми и не спорь со мной. Иначе ты действительно останешься в душе, - на его лице вновь заиграла улыбка, а я, побелев, схватила чек, тут же направляясь к выходу из номера.
***
Через несколько часов «страданий» Элизабет добилась своего, и теперь в моем гардеробе было несколько платьев, рубашек и джинсов, новая обувь, аксессуары и прочее. Чуть позже мы отправились в парикмахерскую, потом на макияж, и все это казалось мне бессмысленным сумасшествием той самой светской жизни, которой я избегала, не слушаясь отца и не посещая различные мероприятия, предпочитая вечер с книжкой или мольбертом.
А что я делаю теперь? Наряжаюсь, как кукла, под восторженный лепет Элизабет. Какое благое дело.
- Ты выглядишь прелестно, - тихо произнес Тео, помогая мне надеть пальто, - и сколько очарования прятало семейство Греев, скрывая тебя от публики?
- Меня никто не прятал. Я не люблю шум, - я пожимаю плечами, взяв блэкберри и проверяя почту.
Снова пусто. Вздохнув, выхожу на улицу и, слегка опираясь о Тео, придерживаясь за его локоть, медленно иду на каблуках, прогуливаясь с ним вдоль аллей и любуясь огнями вечернего Парижа. Правда, прогулка оказалась весьма короткой, так как за углом нас ждала машина.
- Ты не можешь ходить на шпильках, - словно вердикт, сказала Элизабет, осмотрев меня и мою, казалось бы, медвежью походку.
Да, я носила лишь балетки и кроссовки.
- Но не все так безнадежно, - улыбнувшись и заметив мое огорчение, девушка стала учить красивой походке.
Прирожденная грациозность, доставшаяся в наследство от отца, как и серые, пронзительные глаза Кристиана Грея, помогла мне одолеть лабутены не более чем за два часа. Глядя на афиши и яркие рекламы, я увидела своего отца и замерла, не веря своим глазам. Холодная и фальшивая, но кажущаяся искренней улыбка, которой он одаривал большинство фотографов, недолюбливая их, пробиралась в мою душу, заставляя чувствовать холод, скользящий по коже.
Даже с «обоев» Кристиан Грей преследовал меня.
- Там будут фотографы? – спрашиваю я тихо.
- Разумеется.
- Мы сможем пройти мимо них? – с глупой, но слабой надеждой.
- Вив, я не прощу себе, если скрою от людей твою красоту, - вместо Тео отвечает Чарльз, и Элизабет, наигранно обидевшись, надувает губки, - а ты, моя дорогая, мелькаешь на дорожке не в первый раз, - он примирительно целует девушку в щеку.
Я удивленно смотрю на них, теряясь, и, повернувшись к окну, слышу чьи-то восторженные крики. Затем замечаю толпу, вспышки, звезд, идущих по ковровой дорожке.
Этого ли ты хотела, Вивиан Роуз Грей, покидая родительское гнездо?
Комментарий к Глава 3. Свобода.
Следующая глава будет после 24-ого января.
Надеюсь, вам нравится)
========== Глава 4. Вызов. ==========
Машина останавливается, дождавшись своей очереди, прямо около ковровой дорожки.
- Ты готова? – тихо спрашивает Тео.
- К чему? – отвечая вопросом на вопрос, я слабо улыбаюсь.
Первыми выходят Чарльз и Элизабет, а фотографы ловят момент, чтобы сфотографировать великолепную девушку с идеальной фигурой, которую подчеркивало красное платье в пол, а вырез вдоль бедра лишь соблазняющее приоткрывался при дуновении ветра.
Тео подает мне руку. Я встаю и на мгновение ослепляю от множества вспышек и камер, которых так настойчиво избегал отец. Применяю его улыбку как оружие, и некоторые фотографы теряются.
Конечно. Меня никто никогда не видел.
Я усмехаюсь, ощущая страх и волнение, образующие странную смесь, и мне на помощь приходит Тео.
- Дамы и господа, - он по-актерски важничает, приобнимая меня и шагая со мной по дорожке, а после останавливается около большого количества фотографов, - позвольте представить вам юную и очаровательную Вивиан Грей, дочь всемирно известного Кристиана Грея!
На мгновение воцаряется тишина. Конечно, все знают человека, уже несколько лет входившего в первую десятку Forbes. И спустя секунды вспышки лишь усиливаются, люди шепчутся между собой.
- Пойдем отсюда, - я стараюсь сохранить улыбку и самообладание, и не знаю, что у меня получается лучше.
- Сегодня вечером от тебя не отстанут, - говорит Тео слишком довольно, и я вновь жалею о своем согласии на это безумство.
- Разве тебе нравится это? Вспышки, крики, слава и популярность? – тихо шепчу я, проходя в большой зал, в центре которого был подиум.
- Вив, сейчас несколько сотен, нет, тысяч девушек хотят оказаться на твоем месте, - отвечает Тео, поправляя прядь за ушко, - ты даже представить не можешь, насколько на самом деле желанна всеми, - его губы осторожно, словно случайно, касаются моей шеи, и, сглотнув, я ощущаю легкую прохладу от влажных поцелуев.
- Мне не нужна известность, - шепчу, - я здесь ради Элизабет, - я осторожно отталкиваю его и прохожу вперед, стараясь затеряться среди знаменитостей.
Я узнаю многие лица, и, если ранее эти люди, прославившиеся в кинематографе, политики и бизнесмены, модельеры и «фрики» смотрели бы на меня свысока, то теперь слух о Вивиан Грей, казалось, прошелся по всему залу. Кто-то оглядывался, кто-то махал мне или улыбался, и это желание познакомиться со мной, поговорить, обусловленное выгодой и именем моего отца, настолько раздражало, что я с трудом пыталась улыбаться в ответ, кивать или же смеяться, чувствуя себя чужой на этом маскараде.
- Кажется, вы прячетесь от своего молодого человека, мисс Грей, - сказал незнакомый парень, протягивая мне бокал шампанского и улыбаясь.
Старше меня предположительно года на три-четыре, с безупречной фигурой, как и подобает звездам. Но я не видела его лицо ранее.
- Прошу прощения, вы, видимо ошиблись, - я постаралась пройти мимо него.
- Этот бокал от вашего отца, мисс, - ответил он, и я замерла, повернувшись к незнакомцу снова.
- Кто вы? – я оглядываюсь, боясь увидеть фигуру Кристиана Грея.
- К сожалению, сейчас мистер Грей не может встретиться с вами, но он передает свои поздравления с первым выходом в свет, - словно читая мои мысли, парень протягивает бокал шампанского, а затем исчезает в толпе.