Молодой человек, который подошел, не был воплощением ее мечты, но для партнера в танце годился. Пригласил вежливо. Танцуя, назвался Виктором. И спросил ее имя. Почему, собственно, не ответить? Это ни к чему не обязывало.
«О, ваше имя, как вино, которое я сегодня пил», — сказал он. «Пошлость», — подумала, но вспомнила, что действительно есть такая марка вина.
Ей было приятно, что Виктор приглашал только ее. Когда вечер закончился и он вызвался проводить, Лида не отказалась.
«Мне через весь город почти», — предупредила. Но он ответил шутя: «Жаль, не за город...»
Когда ехали в автобусе, он сказал, что работает и учится, но где — не сказал.
— Почему же вы не спросили?
Она пожала плечами.
Я попросил дословно воспроизвести весь разговор. Она повторила его. Но ничего существенного для розыска это не дало.
— Он взял мой рабочий телефон, даже руку поцеловал. Я пошутила: «Это тоже проходят в институте?» — «В техникуме», — ответил.
Помолчав, я спросил:
— У вас нет более близкого человека?
— А что? — насторожилась она. — Разве это знакомство к чему-то обязывало? — И добавила: — Есть... парень... В армии он. Теперь все кончится... И любви нашей конец...
Она отвернулась, и я увидел на глазах слезы.
— Он очень хороший...
— Если хороший, не конец, — сказал я, успокаивая.
— А что я ему скажу? Что?!
Да, что она ему скажет? Ведь не в дом ворвались, не на улице темной перехватили: и не виновата, и не оправдаешься.
— Ну, и звонил? — продолжаю допрос.
— Кто?
Я о Викторе, а она о своем солдате задумалась.
— Звонил, — ответила, помедлив, поняла, о ком спрашиваю. — На другой день позвонил.
— Встретились?
— Да, ходили в кино.
— И опять провожал?
— Провожал.
— И ничего такого? — спросил я с ударением на последнем слове.
— Ничего такого, — ответила она, поняв ударение.
— А дальше?
— Встретились в воскресенье. На площади Революции. Днем.
— Погуляли?
— Погуляли. Немного. Потом не виделись до пятницы. Он звонил. Но я не хотела встречаться. Не тянуло. Неинтересный человек. Правда, неинтересный. Да и некогда было. Институт, занятия. В пятницу позвонил и пригласил на танцы. Сказал, что в каком-то клубе вечер отдыха от его работы. Я согласилась. Почему, собственно, не пойти? Днем работа, вечером занятия, голова распухла от книг да записей. Вот и пошла.
...Они встретились у станции метро «Семеновская» в восемь. Виктор пришел не один. Рядом шагал парень в кепочке.
— Мой друг Алик, — сказал Виктор, — очень большой друг.
«Очень большой друг» приподнял кепочку, открыв прыщеватый лоб, и снова прикрыл. Виктор ходил без головного убора. Еще он носил тонкие черные усики. И голубые брюки. Алик попроще был.
Вином от них не пахло. «Уже хорошо, — подумала Лида, — даже редкость. Но зачем он с собой приятеля привел?» Как бы предупреждая ее недоумение, Виктор сам объяснил:
— Работаем вместе, вместе отдыхаем — таков лозунг. А девчонка его в клубе ждет... Пошли скорее, опаздываем.
Под предлогом, что опоздали, Виктор предложил идти кратчайшим путем. Шли какими-то переулками, потом дворами.
Дома, мимо которых они проходили, не напоминали клубы или дворцы культуры. То бараки, то сараи.
— Где же ваш дворец? — спросила Лида, устав от быстрой ходьбы.
— А вот, — и Виктор показал на какое-то здание, светившееся окнами. — Там уже танцуют вовсю, видишь, тени мелькают.
Они остановились в большом саду. Сквозь деревья проглядывало высокое здание. Оно казалось солидным. Возможно, клуб.
Алик предложил передохнуть, покурить на свежем воздухе. И указал на скамейку. Присели...
— ...Потом они тем же путем вывели меня к метро...
Она не кричала, не звала на помощь и все же сопротивлялась. Отчаянно, на сколько хватило сил и воли. Но сломило предательство Виктора и угроза Алика, что хуже будет.
Она и подходя к метро ни к кому не обратилась, не позвала. И в самом метро, где народу полно, когда еще можно было вернуться и догнать, схватить негодяев. Дома рыдала в подушку, закусив ее зубами. И только когда сестра стала трясти из нее правду, решилась.
— Вы знаете, я даже головой кивнула, когда Виктор у метро сказал мне, что завтра позвонит, — добавила она тихо.
Ясно, что находилась в так называемом шоковом состоянии. Черт побери этот шок! Нет, не могла она закричать и позвать. Дала им уйти, скрыться. И упрекать ли ее за то, что мне теперь искать да искать их, как две иголки в стоге сена. Впрочем, иголки легко обнаружить магнитом. Каким магнитом притянуть к ответу этих?