— Это «Краса Хевуриона», личная яхта сенатора Ро-Киинтора, — пояснила Лея.
По медленно кивнул:
— Корабль класса люкс типа «Венец», производство корпорации «Веккер». Мне пару раз такие встречались. Эксклюзивные корабли, на борту все сделано вручную, по крайней мере, если реклама не врет. Такую яхту кто попало себе не купит. «Веккер» всю эту роскошь выдает за практичность. У «Венцов» словно на корпусе написано: «Пираты, налетайте, здесь денежки!»
Генерал лукаво улыбнулась, и от этого ее взгляд потеплел. Карие глаза ярко сверкнули.
— Сможете на ней летать?
По провел рукой по волосам:
— Конечно. Яхту может вести и один пилот, хотя двое было бы лучше. Плюс еще обслуживающий персонал, который владелец яхты, возможно, пожелает взять с собой.
— Отлично, — произнесла Лея. — Я хочу, чтобы вы угнали эту яхту.
По перевел взгляд на изображение «Красы Хевуриона», снова повернулся к Лее и тоже лукаво улыбнулся:
— Ну ясное дело. Может, пока я на яхте, прикажете еще что-нибудь? Хотите, прихвачу для вас один из новеньких «Небулонов-К»?
— У них защита от возгорания слабовата, мне такие не годятся. — Лея выключила дисплей, и вместе с изображением угасла ее улыбка. Пора переходить от шуток к делу.
— К чему это все, генерал?
— Мы подозреваем, что сенатор Ро-Киинтор уже долгие годы тайно сотрудничает с Первым Орденом. Он срывает или тормозит любые меры, направленные против Первого Ордена, — от санкций до наращивания Республиканского флота. Он часто ни с того ни с сего берет внеплановый отпуск и проводит его в буферной зоне, на нейтральных территориях. «Красу Хевуриона» замечали и в пространстве Первого Ордена. Он переводит большие суммы денег либо через фиктивные структуры, либо через сторонние корпорации с помощью администрации Корпоративного сектора. Ро-Киинтор не просто соприкасается с Первым Орденом, По, он глубоко внутри. Возможно, он вхож к представителям высшего руководства — к Хаксу, например. Или даже к Сноуку. — Лея потерла висок большим пальцем. — Но доказательств у нас нет, По. Никаких неопровержимых улик, только случайные детали. И поверьте мне на слово, чего мы только не делали. За последний год Иматт дважды отправлял своих агентов на борт «Красы Хевуриона» после очередной отлучки Ро-Киинтора. Они пытались добраться до бортового журнала, до навикомпьютера с информацией о месте пребывания яхты. И каждый раз все файлы стирались прямо перед посадкой.
— Вы хотите, чтобы я похитил сенатора Республики?
Лею подобное предположение как будто встревожило:
— Нет-нет, как раз этого не нужно делать ни в коем случае. Мне нужна яхта. Бортовой журнал, сведения из навикомпьютера, в общем, вся информация. И важно успеть до того, как кто-либо успеет замести следы, понимаете? Но никаких жертв. Ни единой царапины на сенаторе и желательно на экипаже тоже. В случае необходимости нам придется отрицать свою причастность. Ро-Киинтор — предатель, но, пока это не доказано, он член Сената, и Сопротивление признаёт его статус и полномочия. Мы обязаны их признавать, иначе чем мы лучше Первого Ордена?
По нахмурился:
— Если они стирают все данные, то, скорее всего, они это делают сразу после выхода из гиперпространства.
— Иматт тоже так считает.
— Выходит, времени у меня будет в обрез. Яхту нужно захватить в считаные минуты. И сделать это в космосе, до того, как сенатор приземлится.
— Я все это понимаю. И я понимаю, насколько это трудная миссия. Поэтому у вас есть право отказаться, коммандер. Я подчеркиваю: вы можете отказаться, По. — Лея дотянулась до руки По и, легонько сжав ее, посмотрела пилоту прямо в глаза. Никогда еще По не видел в ее взгляде такой глубокой печали. — Это не приказ. Все может пойти совсем-совсем не так, и Сопротивлению придется отрицать свою причастность. Вы и те, кого вы возьмете с собой, будете брошены на произвол судьбы, и вам никто не поможет.
Лея отпустила его руку и снова села. Она сидела, словно окутанная печалью. Точно так же печаль, подобная тени, сопровождала отца По, с тех пор как мамы не стало. По видел, как грусть ложится отцу на плечи, укрывает его, будто одеяло, сотканное из тепла и памяти, из тоски и утраты. И Лея носила на плечах нечто похожее, сплетенное из тех же нитей, и уже не впервые По задал себе вопрос: откуда это у нее? И кто наделил ее этой печалью?