Споткнувшись, Индия со всего маху шмякнулась оземь, едва успев выставить руки, чтобы не разбить нос.
Поднявшись, она увидела на своей юбке огромного волосатого жука, величиной с крысу и, сжав зубы, бесстрашно смахнула его. С губ ее чуть было не сорвалось не подобающее женщине выражение.
— А что вы станете делать, если англичане помешают Пату приплыть за вами? — сдавленно спросила она.
— Подожду, — обернувшись, ответил Джек. — Ну как вы там, не сильно ушиблись?
— Все хорошо, благодарю вас. — Индия невольно поморщилась. — А что, если в Ла-Рошели не слишком вам обрадуются? До меня доходили весьма нелестные отзывы о коменданте крепости.
— Это вы о Жорже Лефевре? Он вообще-то неплохой малый.
Промелькнувшие в голосе Джека теплые нотки возбудили ее любопытство.
— Он ваш друг?
— Мы как-то подрались на дуэли.
— На дуэли?
— Я без должного уважения отозвался о сыре бри, и он выступил в защиту чести французских сыров.
Вот это да! Индия смотрела на него во все глаза.
— Вы подрались из-за сыра? И кто победил?
Джек рассмеялся:
— Жоржу лет шестьдесят, наверное; он слеп на один глаз и к тому же весит целую тонну. И тем не менее он чертовски здорово фехтует. По чистой случайности мы оба были не в форме и кровь не пролилась.
— Вы были пьяны?
— Конечно, пьяны. Кто же в трезвом уме станет драться из-за какого-то сыра?
— По-моему, это просто отвратительно, — произнесла Индия с притворным осуждением, в то же время незаметно улыбаясь про себя.
— Зачем вам это? — внезапно спросил он.
— Что?
— Зачем вы строите из себя сердитую старую деву? Сколько вам лет? Двадцать четыре? Двадцать пять?
— Двадцать шесть, — буркнула она. Все ее веселье вмиг улетучилось, уступая место гневу и еще какому-то непрошеному чувству. — Я уже говорила вам, что терпеть не могу этого выражения.
— Тогда зачем вы так старательно изображаете из себя то, чем на самом деле не являетесь? Затянули одну и ту же песню про мораль и приличия, поставили их на пьедестал и поклоняетесь словно идолам. Сами-то вы живете совсем не праведной жизнью…
Индия резко остановилась.
— В моей жизни нет ничего предосудительного…
— В самом деле?
— … И кроме того, принципами морали руководствуются не только старые девы.
Джек криво усмехнулся, выражение его лица сделалось озорным, в глазах появился опасный блеск.
— Да, — согласился он, — не только. Есть еще миссионеры…
Индия неотрывно смотрела на него и чувствовала, как сильно бьется сердце у нее в груди. Он был так близко, что она ощущала исходящую от него силу. Его голые мускулистые руки и грудь, выглядывавшая через прорезь полурасстегнутой рубахи, блестели от пота. Она глубоко вздохнула, ощущая пьянящее возбуждение от близости мужчины… Или это жара и пряные запахи джунглей лишили ее рассудка?
Индию внезапно охватил страх — она испугалась нахлынувших на нее чувств. Куда заведет ее эта непринужденная болтовня, если стоит ему только приблизиться, как у нее немедленно дыхание перехватывает?
— Ну конечно, — произнесла она самым строгим голосом, на который только была способна, — кто станет требовать от такого, как вы, соблюдения принципов, свойственных порядочному человеку.
— От такого, как я? — Уперев руки в бока, Джек подался вперед и замер в угрожающей позе, подавляя ее своей агрессивной мужественностью. — Что вы хотите этим сказать?
— Вы и сами прекрасно знаете. — Индия сделала неопределенный жест рукой, силясь отыскать подходящее слово. — Вы только и делаете, что пьянствуете, играете в карты и проводите время с темнокожими красавицами.
Джек все еще улыбался, но от этой его улыбки, холодной и зловещей, мурашки побежали у нее по спине.
— Что привело вас в такой ужас? Мысль о белом мужчине рядом с темнокожей женщиной?
— Ужас? Нет. Это вызывает у меня несколько иные чувства. — Индия прошла мимо него, намереваясь двигаться дальше, но Джек схватил ее за руку и развернул лицом к себе.
— И какие же? Отвращение? — Индия хотела вырваться, но он крепко держал ее за плечи. — Скажите мне, чем вас так не устраивают отношения белого мужчины и темнокожей женщины?
Она взглянула в его перекошенное лицо, и от страха у нее перехватило дыхание.
— Это… это неправильно.
— Почему?
— Что значит «почему»?
— Ответьте же, — прорычал Джек, нависая над ней, пока она как завороженная следила за движением его губ. — Я спрашиваю: что в этом такого неправильного?
— Смешение рас! — в отчаянии воскликнула Индия.
— Да, от темной женщины и белого мужчины рождаются полукровки, но это не ответ на мой вопрос. Что ужасного в этом видите вы?
Индия смотрела на него, тяжело и часто дыша, не в силах вымолвить ни слова.
— Это все ваше высокомерие и надменность. Как же, «белая раса». Как можно, чтобы в этих второсортных людишках текла хотя бы капля прекрасной англосаксонской крови белого человека! Так?
— Нет, не так, — выдохнула она, с трудом выговаривая слова. Голос ее дрожал, она вся тряслась от страха, ярости… и от его необъяснимой мужской притягательности. — Ужасно, когда мужчина использует наивное, бесхитростное создание, чтобы удовлетворить свою страсть!
Джек грубо рассмеялся, его белые зубы блеснули на загорелом лице.
— А вам не приходило в голову, что все может быть как раз наоборот: темнокожая женщина использует белого мужчину для удовлетворения своей страсти?
— Не смешите меня!
— Я и не думал. — Его взгляд буравил ее из-под нахмуренных бровей. — Вот что действительно страшно, да? Какой ужас! А что, если это бесхитростное создание окажется более нежным и чувственным, чем белая женщина? Вы никогда не смиритесь с мыслью, что белый мужчина может предпочесть страстную темнокожую островитянку рафинированной белой женщине, которая ведет себя в объятиях мужчины словно дохлая селедка.
Джек так внезапно отпустил ее, что Индия, отступив назад, инстинктивно провела рукой там, где только что были его пальцы.
— Я не дохлая селедка! — выкрикнула она в его удаляющуюся спину.
— В самом деле? — холодно спросил Джек. — Черт, вы же сами сказали, что вам было скучно и противно. Вы даже одежду не сняли. — Он шел по тропинке не оглядываясь, и Индия послушно следовала за ним.
— Чем, собственно говоря, мы должны восторгаться? — внезапно спросила она. — Что привлекательного в том, что по тебе кто-то ползает, тискает тебя да еще слюнями обмажет с ног до головы? Может, эти ваши темнокожие любовницы просто хорошо притворяются?
В ответ Джек разразился громким заливистым смехом; голова его запрокинулась, яркий луч солнца, проникший сквозь густую зелень, озарил светом бронзовую кожу его лица.
— О нет, — возразил он, с улыбкой взглянув на нее. — Эти уловки — дело рук белой женщины. Островитянки прямо говорят, когда им что-то не нравится.
— Правда? И вам кто-нибудь из них говорил, что вы не оправдали ожиданий?
— Пока нет, — широко улыбаясь, ответил он. Индия ощутила прилив бессильной ярости, смешанный со жгучим нарастающим любопытством.
— И поэтому вы считаете себя хорошим любовником?
— Я просто это знаю.
Она остановилась посреди дороги и, уперев руки в бока, произнесла:
— Вот как? Тогда докажите!
Глава 15
Внезапно остановившись посреди тропы, Джек без тени улыбки посмотрел на нее.
— Что вы сказали?
— Вы слышали. — Индию била дрожь, сердце стучало как сумасшедшее, но она по-прежнему не мигая насмешливо смотрела ему в глаза. — Покажите, на что вы способны. — Она выставила вперед подбородок. — Поцелуйте меня.
Джек вложил мачете в ножны и, подняв обе руки, повернул их ладонями вперед, будто отражая атаку или капитулируя.
— Ну уж нет! — Он отрицательно покачал головой. — Я вам не какой-нибудь подопытный кролик, чтобы позволять ставить на себе эксперименты.