Петька быстро снял с себя рюкзак и передал Змею. Тот, взвесив рюкзак, сказал:
— Набрал на славу.
— Товарищ старшина, — резко вмешался Мишка в разговор.
— Да, обращайся.
— А может не надо взрывать?
— Чё, ссышь? — передразнил Кирилл.
— Да нет, просто…может найти обходной путь? Ну…по техническим помещениям, как всегда? Мы же не знаем, что там.
— Да ладно тебе! Хоть какая-то движуха! — сказал Шурик.
— Так, — громко сказал Змей, останавливая базар, — Миш, послушай, я тоже хотел бы всё сделать тихо и без взрывов, но я знаю этот тоннель, и ближайший вход в технические помещения находится на середине путей тоннеля между этими двумя станциями, и он не ведёт на Охотный ряд. А нам лучше не терять время, а быстро всё найти. У нас есть срок, а если поездов рабочих нет, то ещё и ставить их на колёса. Нужно взрывать.
— Ну если там люди, может постучать сначала? — стоял на своём Мишка.
— Ну, если в знак вежливости, — усмехнулся Дима.
— Хорошо, — согласился Змей.
Старшина положил сумку со взрывчаткой и, взяв кусок арматуры, пошёл к дверям. Ребята к этому моменту уже заняли позиции вдоль тоннеля, прижавшись к стенам. Каждый из них ждал какой-никакой активности, после нескольких лет тишины и отсутствия какого-нибудь разнообразия эта ситуация воспринималась очень бодро и радостно, и не было важным, что будет потом, хотелось действовать, и ещё адреналин играл в организмах парней, подогревая их чувства. Старшина подошёл к стене и стал стучать арматурой по дверям. Этот стук был довольно-таки громкий и звонкий, особенно ощущалось это в тихом тоннеле, и ребятам подумали, что на него только ленивый или глухой не обратит внимания.
Это продолжалось в течении 1 минуты, после чего Змей перестал стучать и начал просто вслушиваться и ожидать какой-то реакции. Но её не было от слова «совсем». Змей в течение 2 минут стоял и просто слушал тишину. Ребята уже успели заскучать к этому моменту. Змей же решил приложить ухо к воротам и всё также продолжал слушать.
— Да блин! На-хрена это вообще надо было? — не выдержал первым Кирилл, — Там нет никого! Старые эти швы сварочные. Мих, твоя теория не нужна. Она только время отняла.
— Заткнулись! — резко его перебил Змей.
Все замолчали и стали следить за действиями старшины. Тот же стал ещё более углубленно вслушиваться в ворота, он буквально прижимался ухом к ним. Так он простоял ещё минуту, после чего стал двигать головой вдоль дверей, будто выискивая нужное место. Так продолжалось ещё минуту, и Змей, убрав ухо от ворот, легонько постучал костяшками по тем местам, где он только что вслушивался.
— Петь, подойди-ка, — приказал Змей, махнув рукой. Пете же не надо было говорить второй раз, он быстро подошёл к старшему и встал параллельно нему возле дверей, — Прислушайся. Я просто не понимаю, это глюки у меня, или…Послушай короче.
Петька не стал ничего говорить, а приложился ухом к воротам. По началу он ничего не слышал, кроме собственного сердцебиения, но потом он стал что-то различать: были какие-то непонятные и глухие звуки, похожие на ритм, исходящие точно с другой стороны ворот. Петька сначала не понял, что это, и ему захотелось расслушать подробнее, но он всё же решил сначала всё сказать Змею:
— Какие-то шумы, на ритм похоже, — сказал Петька, не убирая уха от металлических ворот.
— Значит это не глюки, — сказал Змей, — Ребят, подойдите, тоже послушайте, может что-то разберёте, — позвал он остальных.
— Тихо! — резко и громко сказал Петька. Все замолчали и перестали двигаться, — Голоса…ритм какой-то…Т…Товарищ старшина, это на музыку похоже, прислушайтесь.
Старшина ещё раз прислонил ухо к воротам и стал вслушиваться в звуки за дверями. Остальные уже тоже подошли и, прислонившись к дверям, стали вслушиваться. Так они простояли около одной минуты. Первым молчание нарушил снова Кирилл:
— Да! Точняк, Петрух! Это какая-то музыка!
— Похоже на блатняк! — прокомментировал Шурик.
— Угу, только его прерывают голоса, — сказал Мишка, — Вслушайтесь.
— Да точно, — согласился Дима, — То звук гитары, то чей-то крик.
— И явно пьяный, — спокойно сказал Змей, — Даже через металлическую стену слышно, что голос невнятный.
Петька же продолжал слушать эту непонятную песню: прослушивался звук металлических струн, от явно расстроенной гитары, его уже получалось чётко различать, он звучал непонятно и больше напоминал работу за каким-либо станком, только очень тихим; этот звук периодически прерывали несколько голосов, которые орали что-то невнятное. «Да, точно бухие», — подумал Петька, т. к. такой ор вряд ли бы стали поднимать люди, будучи трезвыми.