— В смотровой расскажу, — уклончиво сказал я. — Проводишь?
Клавдия покачала головой и поспешила в смотровую. Дождалась, пока я поставлю глушилку.
— Так что случилось? — Она ловко разрезала наложенную Вовой повязку. Нахмурилась: — В тебя стреляли⁈
— Нет, ну что ты, — улыбнулся я. — Просто неудачно почистил дуэльный пистолет.
— У тебя нет дуэльных пистолетов!
— Как раз недавно приобрёл. По случаю, на распродаже.
— Ох, Костя… — Клавдия покачала головой. — Правду ты мне не расскажешь, верно?
Я привлек её к себе, поцеловал.
— Не могу. Прости.
Клавдия вздохнула. И озадачилась вновь:
— А где твоя жемчужина? Прежде ты её никогда не снимал…
Жемчужина. Спасшая мне жизнь. Я понятия не имел, что положено делать аристократу в такой ситуации — когда его магический индикатор рассыпался в труху. Но консультироваться на этот предмет у Клавдии определенно не стоило.
— Пришлось снять. Я… изучаю сейчас одну технику, она требует, чтобы маг был полностью обнажен, никаких посторонних предметов на теле. Ну и, вот. Забыл надеть.
— Ясно, — сказала Клавдия.
Порозовела. Не иначе как представила меня полностью обнаженным. Но тут же сделала строгое лицо и предупредила:
— Сейчас я буду вытаскивать пулю.
— Зажмурился и не смотрю. — Я закрыл глаза.
Через полчаса я, в продырявленном кителе на голое тело, вместе с Вовой вернулся к его машине.
Вова критически покосился на меня. Открыл багажник и вынул оттуда серую рабочую спецовку. Протянул мне.
— На, переоденься. Понимаю, конечно, что твоё сиятельство к таким нарядам не привычное, но хоть людей пугать не будешь.
— Ничего, — усмехнулся я. — Ты и его высочество в спецовку нарядил — не поперхнулся. Я-то уж точно переживу.
Скинул китель, натянул серую куртку из плотного материала.
— Во, — одобрил Вова, — хоть на человека стал похож!
— В гараж возьмешь, гайки крутить?
— Может, и возьму, по-родственному, — фыркнул Вова. — Подумать надо. Гайки-то — вряд ли, конечно, а вот на мойку можно попробовать. Там много ума не требуется.
Вова был, пожалуй, единственным человеком в Петербурге, который мог себе позволить так со мной разговаривать.
— Куда едем? — Он уселся за руль. — Всё по плану?
— Нет, — отрезал я, — к тебе в мастерскую.
— Это зачем ещё? — Вова нахмурился.
— Ну, как зачем? Тело прятать.
— Э-э-э, подожди, — Вова побледнел. — В мастерской⁈ Тело? — Он оглянулся на Жоржа, которого мы пристроили на заднем сиденье.
— Ну да. — Я кивнул. — У тебя дальний бокс не отапливается, сам говорил. Полежит там спокойно в холодочке. После как-нибудь заберу. — Полюбовался оторопевшим Вовиным лицом и сжалился: — Да шучу! Езжай, как договорились.
Вова выдохнул длинную фразу. Из приличных слов в ней присутствовало только «сиятельство». Завёл мотор.
Машину Вова загнал в глухой переулок неподалеку от хибары бабки Мурашихи. Я активировал магический амулет — в ближайший час благодаря его действию случайные прохожие не будут обращать на автомобиль внимания. Если, конечно, в третьем часу ночи прохожие тут вообще появятся.
Мы вытащили с заднего сиденья Жоржа. Я закинул себе на плечи его правую руку, Вова — левую. Мы двинулись по переулку медленным, неуверенным шагом. Двое хорошенько отдохнувших граждан тащат домой третьего — наотдыхавшегося до полного ликования. Ничего удивительного, обычная для Чёрного города картина.
В хибаре бабки Мурашихи тускло светилось окно. Значит, ждёт нас, не ложилась.
Дверь бабка распахнула раньше, чем я постучал. Молча отстранилась, давая нам пройти. И так же молча закрыла за нами дверь.
Я щелкнул пальцами, ставя на всякий случай глушилку. Спросил:
— Куда его?
— Положь пока там. — Мурашиха небрежно махнула рукой.
— Прямо на пол, что ли?
— А ему не всё равно — на пол, аль на перину?
— И правда, — хмыкнул я.
Мы с Вовой опустили Жоржа на пол.
— Подсоби, — велела Мурашиха.
Я подошёл к ней.
Мурашиха скатала полосатую дорожку-половик. Я увидел в полу квадратный люк, закрытый крышкой с металлическим кольцом посредине. Мурашиха взялась за кольцо.
— Отойди, бабка, — поморщился я.
Ухватился за кольцо сам и поднял тяжёлую крышку. В темноту подпола уходили узкие деревянные ступени.
Я спустился по ним, Вова подтащил к люку Жоржа. С горем пополам запихнул его в квадратный проём.
— Полегше, — комментировала сверху Мурашиха, — полегше пхай-то! Чай, полы у меня не казённые!