— Вот за этим. — Бекки похлопала по паровозику.
— Игрушка? Зачем она ему?
— Говорит, она стоит кучу денег.
— Но ты же сказала…
— Знаю. — Голос Бекки задрожал, словно она подавляла рыдания. — Я ошибалась. Эрик видел похожую игрушку в каталоге «Кристи». Правда, здорово?
Никогда прежде Райан не слышал в ее голосе такой грусти.
— Но, Бекки…
— Если паровозик стоит столько, что Эрик явился за ним, думаю, вырученных денег с лихвой хватит на ремонт дома. — Бекки вытерла глаза краем водолазки и улыбнулась Райану. — Не знаешь, где бы я могла его оценить?
Черт возьми! Райан не мог допустить, чтобы Бекки продала вещь, которая так много значит для нее. Но ведь она ясно дала понять, что никаких денег от него не примет.
— Пойдем-ка присядем. — Райан поднял Бекки и повел в гостиную. Он усадил ее в мягкое кресло у самого окна, решив, что погреться на солнышке ей не повредит. Затем пододвинул табурет и сам уселся, положив руки на колени Бекки. — Ты уверена, что хочешь это сделать?
— Да. — Бекки закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. — Солнце греет просто божественно.
— Ты так и не спросила, почему я сегодня приехал раньше обычного.
Бекки удивленно моргнула и покосилась на часы, стоявшие на каминной полке.
— И в самом деле раньше. Почему?
— Завтра утром мне нужно уехать по делам. Почти на две недели. Можно, Дани снова поживет у вас?
— Разумеется. Я буду скучать по тебе. — Бекки сунула игрушку между бедром и подлокотником кресла и сжала руки Райана. — Куда ты едешь?
— Мне надо побывать в шести-семи городах на восточном побережье. Включая Нью-Йорк.
— Райан! Значит, ты…
— Да. Я возьму паровозик с собой и покажу оценщикам. — Он провел большими пальцами по ладоням Бекки. — Если ты не передумала.
Бекки наклонилась к нему и обвила руками шею.
— Не передумала.
Голос Бекки звучал убежденно, но он почувствовал на своем лице влагу от ее слез. И тогда Райан решил любой ценой отыскать способ сохранить для Бекки игрушечный паровозик ее прадедушки.
Дрожь опять сотрясла тело Бекки. И не потому, что ей было холодно. Вечер выдался ясный, не по-осеннему теплый. Дрожь накатывала волнами уже час, с тех пор как пожарные силой выволокли Бекки из Сиреневого дома.
Сейчас все стихло. Ни звона бьющихся стекол, ни криков, ни стука топоров.
Бекки стояла на коленях на дорожке перед домом, обнимая девочек и Никки. В нескольких шагах от них, на бордюрном камне скорчился Майк, уткнув лицо в скрещенные на коленях руки. Он так и не захотел подойти к матери. Надо бы поговорить с ним, но позже. Намного позже, когда Бекки придет в себя и сможет ясно и здраво спросить у сына, о чем, черт возьми, он думал, когда…
Нет. Она слишком зла. Пусть отхлынут страх и ярость. Ей надо успокоиться. Если она накричит на сына из-за его глупой выходки, Майку легче не станет, а она ничего не добьется.
Бекки вновь перевела взгляд на дом. Входная дверь была распахнута настежь. Клубы дыма все еще тянулись в небо из разбитого чердачного окна, но в общем дом уже выглядел нормально. На крыльцо вышли двое пожарных и сбросили на лужайку перед домом увесистые бухты пожарного шланга. Благодарение Богу, это им не пригодилось.
За всю жизнь Бекки не раз доводилось видеть в вечерних новостях последствия разных пожаров, буйство огня и воды. От Сиреневого дома и всего их имущества могли бы остаться только обугленные руины. С запахом дыма и пятнами сажи она как-нибудь справится. Если бы пришлось начинать жизнь заново, Бекки этого бы не выдержала. Она смотрела, как из дома вышли еще двое пожарных. Они несли топоры. Все четверо принялись укладывать снаряжение в пожарную машину.
Топоры! Бекки вспомнила громкий перестук и жалобный хруст дерева, и ее опять затрясло.
— Мам, можно я пойду поговорю с ними, а?
Бекки крепко обняла Никки, удерживая верткого малыша.
— Нет, милый. Нельзя мешать пожарным.
На подъездной дорожке, позади пожарной машины, с визгом затормозил желтый «корвет» Джен.
— Бекки! Позвонил твой сосед, и я сразу бросилась сюда. С тобой и детьми все в порядке? Что случилось?
— Пожар на чердаке.
— Это все из-за Майка, — пропищал Никки. — А маму вынес на плече самый большой пожарный.
— Вынес? — вскрикнула Джен. — Ты ранена?
— Нет, не ранена. Я вывела детей из дома, а потом вернулась и огнетушителем сбила пламя.
— Идиотский, между прочим, поступок, — перебил их грубый голос.
Бекки оглянулась на человека, который час назад приказал пожарным убрать ее из дома к чертям собачьим. За шлемом пожарника, облаченного в мешковатый костюм и тяжелые сапоги, угадывалось лицо Роджера Чалмерса, ныне лейтенанта Чалмерса. Он сильно изменился, этот парень, изводивший восьмиклассниц и игравший вместе с Эриком в школьной футбольной команде. Прошлой зимой Чалмерс несколько раз приглашал Бекки поужинать, но она отказалась наотрез.