Я поймал себя на том, что жутко хочу услышать ответ.
— Сейчас скажу тебе кое-что. Но если ты хоть раз поднимешь эту тему или попытаешься пошутить — я никогда больше не буду говорить с тобой о сексе.
— Мне нравится этот разговор, так что обещаю — не рискну, — усмехнулся я, придвигаясь ближе, словно она собиралась рассказать мне величайшую тайну.
— Я достигала оргазма только сама, — ее щеки моментально порозовели, и она отвела взгляд.
Вот же эгоистичный ублюдок.
Я потянулся и осторожно взял ее за подбородок, повернув её лицо к себе. Наши взгляды встретились.
— В этом нет ничего постыдного, Майни. Я тоже сам себе устраиваю радость. Моя правая рука в последнее время пашет в три смены, — я рассмеялся. — Но знаешь, оргазм с партнером — он другой. Сильнее. Глубже.
— Ну, если ты так говоришь… — прошептала она. — Меня особо не парит, что у меня не было оргазма во время секса. У многих женщин так.
— Не знаю, правда ли это, но знаю одно: есть и другие способы. Он что, даже пальцами или языком не мог тебя довести?
Она раскрыла рот, а я вдруг поймал себя на мысли, каково это — когда ее губы будут обхватывать мой член.
Что, черт возьми, со мной происходит?
— Господи, Финн. Все, разговор окончен.
— Ответь просто на вопрос.
— Мы не… ну, ты понял… не занимаемся этим.
— Что значит — этим? Он что, не делал тебе кунилингус?
— Он учился в медшколе. Слишком много знает, — пожала плечами она.
— Да твою ж… Майни, да куча врачей лижут!
Она засмеялась, запрокинув голову, и я не смог удержаться — рассмеялся вместе с ней. Это была самая абсурдная информация за день.
Что за мужик не любит кунилингус?
Наверное, тот же, кто не любит доставлять удовольствие своей женщине.
— Ладно, пожалуйста, давай уже начнем фильм. Хватит шоу и откровений на сегодня.
Я потянулся за пультом, включил телевизор, нашёл нужный фильм и откинулся на диван.
— Эй, можешь не включать «Гарри Поттера» первым. Я же сказала, что начнем со «Звёздных войн».
— Это было до того, как я узнал, что твоя киска была обделена столько лет. Так что включаем «Гарри Поттера», Майни. А когда ты решишь вернуться к этому эгоистичному придурку, ты выставишь ему условия. И я тебе помогу.
— Договорились, — сказала она и протянула руку. Но вместо рукопожатия я притянул ее к себе, и её голова устроилась у меня на груди. Я машинально обнял ее.
И вот на миг я задумался…
А что, если бы она не вернулась к Карлу?
А осталась со мной.
Навсегда.
8
Риз
Последняя неделя пролетела как один день. Финн нашел потрясающего трехлетнего жеребца и назвал его Ханом Соло. Ну конечно.
Сегодня мы выезжали с ним и с Милли на длинную прогулку, после того как Финн сходил со мной посмотреть два офисных помещения в центре города. Открытие собственного дела одновременно пугало и возбуждало. Но я была готова к риску.
Хотелось наконец почувствовать что-то.
Цены кусались, и, возможно, я могла бы начать удаленно — встречаться с клиентами у них дома. Но Финн был уверен: мне нужно показать, что я серьёзно настроена. Найти пространство и начать двигаться вперед.
Прошло так много времени с тех пор, как я в последний раз чувствовала волнение от того, чем занимаюсь. Поездка в Лондон все изменила. Я не собиралась забыть этот урок. Я собиралась действовать.
— Эй, только что пришло в голову. Ты когда-нибудь задумывался, что кто-то может назвать лошадь Уайаттом в честь твоего персонажа из Big Sky Ranch? Ну ты же только что своего назвал Ханом Соло, — сказала я, входя на кухню, где Финн готовил чили.
Я только что закончила собираться в его ванной. Иногда так проще — ведь все мои вещи были в его комнате. И, как оказалось, Бринкли была права: Джорджия услышала в кафе Коттонвуд, как миссис Ранитер и Мэрилин обсуждали, что мы с Финном живём вместе. Мэрилин убиралась у него три дня назад, и, похоже, хорошо разглядела, где что лежит.
— Ух ты. Вот это да, — протянул Финн с уважительным свистом.
На кухне пахло осенью — в камине потрескивали дрова, специи от чили наполняли весь дом.
— Благодарю. Одобряешь, любимый? — поддразнила я его, крутанувшись. На мне был новый кремовый свитер, соскальзывающий с плеча, темные узкие джинсы и мои счастливые ковбойские сапоги. Волосы были собраны в небрежный пучок на затылке. Я впервые за долгое время чувствовала себя ухоженной и привлекательной.
И это было чертовски приятно — снова накраситься, нарядиться.
После нашего большого разговора об оргазмах мысли все чаще возвращались к Карлу и его новой девушке. Меня от этого, конечно, мутило, но я не могла не задуматься… А может, проблема была во мне? Может, я не вызываю у мужчин желания? Может, я просто… безопасная? Финн был моим другом всю жизнь, и он никогда не проявлял ко мне сексуального интереса. Ну… не по-настоящему. Может, Карл тоже не возбуждался от меня? Эта мысль была удручающей.
— Еще бы, любимая, — сказал он, подставляя руку под половник и поманив меня попробовать.
Жить у него было удивительно просто. Я знала — когда все это закончится, мне будет грустно. Но все ради великой цели. Я все равно буду видеть Финна каждый день… ну, когда он не будет на съемках. И все равно — пришло время выяснить, что с Карлом. Попробовать всё наладить.
Я запечатала губами ложку и застонала от удовольствия — чеснок и перцы буквально взорвались на языке. Финн серьезно прокачал свои кулинарные навыки после всей этой истории с Джессикой, когда ему пришлось затаиться дома.
С тех пор, как наши отношения стали «официальными», она замолчала. Но продолжала названивать Финну — а он упорно не отвечал. Он с ужасом ждал момента, когда придется снова сниматься с ней в новом году. А я… Я боялась, что его не будет рядом. Что я не смогу видеть его каждый день.
Этот год показал мне многое:
Что я готова к профессиональному росту.
Что, возможно, готова вернуть отношения с Карлом.
Но еще — как сильно я скучала по своему лучшему другу.
По человеку, с которым всегда шла плечом к плечу.
И по Коттонвуд-Коув я скучала больше, чем могла себе представить.
— Черт, как же это вкусно. Вот бы остаться и поужинать дома.
— Так останься, — сказал он, откладывая ложку и скрещивая руки на груди. Рукава его хенли натянулись на мышцах, и я невольно залюбовалась. Он и правда был чертовски красив. Да, у него были толпы поклонниц, но он все еще оставался тем же Финном.
Тем мальчиком, который в пять лет убедил меня, что если оставить еду на ночь, мармеладные червячки оживут.
Тем, кто пошел со мной прокалывать уши в десять лет, потому что я боялась одна.
Тем, кто всегда оставлял для меня место за обедом — с детского сада до окончания школы. Даже когда я встречалась с Карлом, он все равно держал это место — вдруг я захочу сесть не рядом с парнем, а рядом с ним.
И он же был тем, кто не пропустил ни одного сеанса химиотерапии.
Ни одного.
У меня перехватило горло, когда я вспомнила, как он делал эти мучительные процедуры хоть чуть-чуть выносимыми.
— Мне нужно с ним поговорить. Узнать, насколько все серьезно с его новой девушкой, — прочистила я горло. — Понять, можно ли что-то спасти.