Она медленно кивнула, явно ошеломленная моим тоном. Но у каждого есть предел. Да, я согласился на эту чокнутую затею, но в глубине души все равно надеялся на другое. И слышать о Карле в такой момент… было невыносимо.
Она выглядела озадаченной, и я решил объясниться, не раскрывая всех карт:
— Когда мы не занимаемся сексом — ты можешь говорить, что хочешь. Можешь строить планы вернуть его, если тебе это надо, а я помогу тебе, как обещал. Но не когда между нами это.
— Это честно. Прости, — ее голос дрожал от желания.
— Не извиняйся, Риз. Просто больше не повторяй, — в моем голосе не было ни капли шутки. Она тут же приподняла бедра, прижимаясь ко мне.
Такая нетерпеливая.
Я наклонился и поцеловал ее жадно, с языком, вторгавшимся в ее сладкий рот, пока я двигался в такт ее телу. Хотелось замедлиться, но мы оба были на грани. Мои пальцы запутались в ее волосах, я откинул ее голову назад, чтобы поцелуи скользнули к ее шее. Провел рукой по груди, сжав сосок сквозь ткань.
Я накрыл губами ее грудь, сосал прямо через кружево, и она застонала, выгибаясь ко мне. Я отстранился, взглянул в ее глаза — в этих зеленых глазах было столько желания и доверия. Черт, я любил эту женщину так, как сам не мог осознать.
Больше, чем друга.
Больше, чем любовницу.
Риз Мёрфи была... всем.
И она станет моей. Полностью.
Моя рука скользнула ей за спину, я легко расстегнул бюстгальтер и отбросил его на пол. Пальцы обвели линию ее груди — черт, мне было мало. Эти идеальные формы, розовые соски — все это было создано для меня. Я провел языком по ее соскам, она задышала чаще, извиваясь подо мной.
А я был так же готов, как и она.
Мои пальцы скользнули ниже, добрались до кружева, которое еще нас разделяло. Я сдвинул его в сторону и зашипел, проведя пальцами по ее влажной щели.
— Черт возьми, — выдохнул я. Я просунул руку под поясок и стянул трусики с нее, целуя ее кожу от бедер до щиколоток, пока не сбросил последнее препятствие.
Я потянулся к тумбочке, достал презерватив и вернулся к кровати. Она поднялась на локти, наблюдая за мной.
— Кажется, он слишком большой.
— Ты справишься.
— Думаешь, я справлюсь? — она прикусила нижнюю губу.
— Мы никуда не торопимся. Я здесь надолго, Риз, — ответил я, но она даже не догадывалась, сколько смысла я вложил в эти слова. Эти несколько недель я собирался посвятить тому, чтобы доказать ей — вместе мы можем быть настоящими.
Не просто друзьями.
Я натянул презерватив на свой напряженный, пульсирующий член и забрался на кровать, зависнув над ней.
— Хорошо, — прошептала она.
— Начнем вот так. Дадим тебе время привыкнуть к моим размерам. А потом ты окажешься сверху. Будешь скакать на мне, как чертов призовой жеребец, — я помнил, как она как-то говорила, что у нее всегда был только «миссионерский» секс. Это все равно что всю жизнь есть только ванильное мороженое.
А я собирался открыть ей тридцать один вкус оргазма.
— Все изменится между нами, когда мы перейдем эту черту? — прошептала она.
Именно таков был мой план.
— Перемены — не всегда плохо. Мы справимся. А вот твое отношение к сексу точно изменится — в этом можешь не сомневаться. И я уже не могу дождаться момента, когда увижу, как ты разваливаешься подо мной, когда я внутри, — прошептал я.
Ее пальцы запутались в моих волосах. Я устроился между ее бедер, и мой член, словно созданный для этого, нашел ее вход. Я целовал ее долго, наши тела двигались в унисон, жадно и отчаянно ища друг друга. Я протянул руку между нами и немного подразнил ее, прежде чем отстраниться и заглянуть ей в глаза. Она едва заметно кивнула — и я продвинулся вперед на пару сантиметров. Она резко вдохнула.
— Все в порядке?
— Да. Еще, пожалуйста.
Вот она, моя девочка.
Я входил медленно, сантиметр за сантиметром, наслаждаясь каждым моментом. Следил за ее реакцией, убеждался, что ей хорошо. И с каждым движением ее узкая киска сжималась вокруг меня. Я никогда в жизни не чувствовал ничего настолько хорошего… и настолько мучительного. Я уткнулся лбом в ее лоб, сдерживая порыв вогнать себя в неё до самого конца, пока мы не нашли общий ритм.
Ее руки обхватили меня, пальцы сжались на моих ягодицах, толкая меня глубже.
— Ну же. Не сдерживайся ради меня, — прохрипела она, и в ее голосе звучало чистое, необузданное желание.
Это было все, что мне нужно было услышать.
Я оперся на руки и вогнал себя в нее до самого конца — в эту сладость и жар, созданные будто специально для меня.
Замер.
И это было одновременно рай и ад. Ее тело обхватывало меня, как чертовы тиски, и я хотел запомнить этот момент навсегда. Но не двигаться было мучительно. Желание двигаться было таким сильным, что я вцепился пальцами в простыню, пока она привыкала ко мне. Ее дыхание было прерывистым, частым, и я склонился, провёл языком по ее нижней губе.
— Ты такая, блядь, прекрасная на ощупь.
Она улыбнулась, глаза полуприкрыты:
— Ну, давай… покажи, на что способен, волшебник.
Я отстранился, потом снова вошел — медленно, сдержанно.
Снова и снова.
Быстрее.
Жестче.
Она подстраивалась под каждый мой толчок, встречала меня в точном ритме.
Ее спина выгнулась дугой, и я крепко сжал ее бедра, задавая темп. Мои губы поочередно накрывали ее идеальные соски, лаская одну грудь, потом другую.
Тонкий слой пота покрыл ее сладкое тело, и я остановился лишь на секунду, чтобы убрать волосы с ее лица.
— Готова оседлать меня?
— Я для этого и родилась, Ковбой, — прошептала она с такой томной усмешкой, что, клянусь Богом, ничего сексуальнее я в жизни не слышал.
Я перекатился на спину, и она устроилась сверху. Ее загорелая кожа поблескивала в лучах солнца, пробивавшихся сквозь жалюзи, а длинные волосы спадали по спине.
Она начала двигаться — с закрытыми глазами, запрокинув голову, находя свой ритм.
Я не мог отвести от нее взгляда. Ее грудь ритмично покачивалась, изящные руки сжимали мои бёдра, а с губ срывались тихие стоны.
Я протянул руку и коснулся ее клитора, точно зная, что она уже близка.
Я был в считаных секундах от того, чтобы сорваться, но черт подери, не собирался делать это без нее. Она посмотрела на меня, ее зеленые глаза встретились с моими, и я схватил ее за бедро свободной рукой, вогнав себя в нее еще глубже.
С такой жаждой, какой раньше никогда не чувствовал.
Она наклонилась вперед, ее губы нашли мои, и она поцеловала меня с такой страстью, что все ее тело задрожало и закачалось сверху.
Ее стенки сжались вокруг моего члена, и я вогнал себя в нее в последний раз, прежде чем все перед глазами поплыло, и из горла вырвался хриплый, первобытный звук.
Но мы все еще двигались, проживая каждую последнюю вспышку удовольствия до самого конца.
Стоны, хрипы, тяжелое дыхание наполнили комнату, и она рухнула на меня, полностью обмякнув в моих объятиях.
Риз Мёрфи всегда владела моим сердцем — просто я этого не осознавал.
А теперь она владела и моим телом.
Потому что мне никогда не будет ее достаточно.