– Да, милая?
– Магистр, вы мне обещали…
– Куда пойдем? Или здесь?
– Нет… Я знаю одно местечко недалеко… Туда пойдем. Мы же быстро, правда? – спросила она вдруг с вызывающей улыбкой.
Константин Евгеньевич нежно улыбнулся ей и ответил:
– Быстро? Не уверен. Это уж как получится, милая.
Место, обещанное Анной, действительно было недалеко. Это была очень уютная полянка с мягкой травкой. Анна обернулась и посмотрела на магистра призывным, горящим взглядом. Он провел ладонью по ее щеке, коснулся губами ее губ. Фигура у девочки прекрасная, что и говорить. Неплохой малютка разыграла гамбит, ферзя только не учла. Константин Евгеньевич принялся раздевать Анну, не переставая ласкать. Но что-то в глубине души (что-то, что никогда его не обманывало) говорило, говорило, что познать эту девицу ему так и не придется.
11
Змей Ира не видела. а они ее. может, и видели, да решили с ней не связываться. Поэтому Ирина вдоволь полазила по закоулкам форта, и выбралась обратно на свет Божий в том самом месте, в котором и унырнула в его мрачные глубины.
В пределах видимости уже никого не было, но это Ирину почему-то нисколько не удивило. Наверное, просто пошли дальше. Костя где-то здесь, неподалеку, значит, догнать их не составит большого труда. Догнать… Настичь и неожиданно напасть сзади. Ирина осторожно пошла вперед. Со стороны она сейчас была похожа на белую кошку, наблюдающую за купающимися в пыли воробьями. И прыгнула бы, да шкурку марать неохота.
Так, крадучись, Ирина и набрела на место, где Константин Евгеньевич ласкал свою юную поклонницу. Анна была уже совершенно раздета, и магистр покрывал поцелуями ее стройное тело. А она дергалась. Словно от электрических укусов, и тихонько постанывала, предвкушая вскоре еще большее, буквально всеобъемлющее наслаждение.
Ирина сжала руки в кулаки так, что ногти вонзились в ладоши. Вот оно, значит, как. Они развлекаются… Впрочем, сам Константин Евгеньевич что-то не спешил раздеваться. Наверное, хотел, чтобы черноглазая Анна получше запомнила эту прелюдию. Ласки этого мужчины… Последнего мужчины в ее жизни.
Разум Ирины помутился от бешенства. На Константина Евгеньевича она почти не сердилась. Как тут устоять, когда эта черноглазая дрянь вьется кругом, и в первый подходящий момент готова ножки раздвинуть… На мгновение Ирина даже пожалела. Что сама не такая. Излишки воспитания, видите ли, сказываются. Но что ей делать теперь? Что ей делать теперь?!
Она снова и снова кричала этот вопрос, только не наружу, а внутрь себя. Кричала так, словно ждала ответа. И ответ пришел. Он прозвучал голосом бабушки: «Сделай то, что ты хочешь, Ирочка. Разделайся с ней» Разделаться? Убить ее? Ну, конечно же! чего другого заслуживает эта предательница, кроме смерти? Вот как сладострастно она извивается, как трепещет, как прижимается к магистру. Пусть умрет. Мертвая она будет выглядеть более пристойно. Намного более пристойно.
Все явственней становился шепот, и еще, Ирина вдруг увидела, как можно убить эту девку – спокойно, не сходя с места, не приближаясь. Ирина видела ее сердце, как оно трепещет внутри извивающейся, ждущей сильных эмоций девушки. Будут ей сейчас сильные эмоции! Куда более сильные, чем она могла бы предположить.
Странно, но в этот момент ревность отступила в сторону, как и ненависть, и любовь к Константину Евгеньевичу, сознание Ирины стало пустым и чистым, в нем осталась только цель – сжать это бьющееся, трепещущее сердечко, сдавить так, чтобы оно перестало биться и трепетать. Убить ее. Уничтожить. Сейчас же.
Был прекрасный, солнечный денек, но откуда-то потянуло холодом, – это был холод полярной ночи, темный и безмолвный. И этот холод исходил от Хранительницы Знаний. Истинной Хранительницы Знаний. Константин Евгеньевич почувствовал ее и усмехнулся. Чем злее сейчас будет Ирина, тем успешнее получится эксперимент.
Почувствовала присутствие Ирины и Анна. Ну, еще бы ей было его не почувствовать, если чья-то гигантская рука вдруг схватила ее сердце, и стала сжимать его все сильнее, сильнее… Анна сразу же поняла, чьих рук это дело, и закричала от боли, не имеющей ничего общего с наслаждением:
– Костя… Магистр, пожалуйста, защитите меня! Не дайте ей меня убить!