Им оставалось ехать не более двух часов, когда Константин Евгеньевич поинтересовался у Иры:
– И где же живет твоя бабушка?
Ира пожала плечами, выдавая, тем самым, свою полную беспомощность в местной географии. Открыла блокнот и показала Константину Евгеньевичу нужную запись: «Перова Антонина Ильинична, ул. Гоголя, 8, кв. 35».
– Почти рядом с вокзалом. – Произнес Константин Евгеньевич автоматически, вынося, тем самым, приговор последней надежде, когда понял, что этот адрес он видел не раз и не два. Он писал его на конвертах, и видел написанным изящным и твердым одновременно почерком пожилой женщины.
Все еще боясь поверить в странное совпадение, Константин Евгеньевич взял себя в руки, глубоко вдохнул, как будто собираясь нырнуть, и спросил Ирину с кажущейся небрежностью:
– Но у тебя же фамилия не Перова?
– Нет. Я – Ласкина. Это мамина мама, Костя.
Мамина мама! О, демоны Ада! Надо быть полным балбесом, кретином, идиотом, чтобы не увидеть в их внезапной встрече знака судьбы. Той самой судьбы, чье расположение было так необходимо Константину Евгеньевичу. Конечно, дар должен передаваться по женской линии. Что из этого следует? А то, что после смерти Антонины Ильиничны Ирина займет место Хранительницы Знаний. Им нужно будет поладить, во что бы то ни стало! Зато теперь они не расстанутся. Никогда.
– Ну что ж, прекрасно. Я знаю, где живет твоя бабушка.
– Господи, только бы она не умерла до моего приезда!
На мгновение улыбка Константина Евгеньевича превратилась в хищный оскал, и тут же стала обаятельной улыбкой джентльмена:
– Знаешь, Ира, мое внутренне чутье подсказывает мне, что бабушка доживет до твоего приезда. А моему чутью можно верить.
Ира кивнула. Да, Константин Евгеньевич – не обычный человек. А Константин Евгеньевич, наконец, разгадал загадку Ириной силы. Да, действительно, она шла к своей силе, завещанной ей, приближалась к ней с каждой минутой, эта сила уже была Ириной, ее по праву, потому что Хранительница Знаний специально призвала внучку, чтобы отдать ей силу. Теперь Константину Евгеньевичу нужно только не упустить момент. Он привел эту девушку в свой мир, мир магии и интриг, и теперь нужно, чтобы она никогда отсюда не ушла. У Константина Евгеньевича еще будет время поступить правильно.
Поезд прошел через несколько тоннелей, выдолбленных прямо в скалах, мимо живописных домиков и полей. Снова вдали блеснул океан. А потом они въехали в город. Это был странный город, полный контрастов. Маленькие, окруженные зеленью домики стояли рядом с каменными громадами, дома располагались лестницей: ниже - выше, ниже - выше, чтобы занять собой как можно больше этого жизненного пространства.
Было во всем этом каменном хаосе для Ирины что-то родное, что-то близкое. Сумятица городских видов не пугала ее, а, напротив, привлекала. В нем было все, что и делает город красивым: камень и зелень. Но еще… Еще в этом городе был океан. Отличие, вроде бы, смешное. Но это – пока не выйдешь на набережную, не вдохнешь соленый, чуть горьковатый океанский воздух. Ирина знала, что не сможет остаться здесь навсегда. Но знала так же и то, что город этот уже никогда не сможет забыть. А ведь Ира еще не видела океан вблизи, не дышала соленым воздухом, не слышала гортанных криков чаек и гудков кораблей.
Константин Евгеньевич почувствовал, как тянется Ирина к этому городу, и как этот город обнимает ее, принимая в свое лоно. Есть города, которым это не трудно, щедрые к своим необычным детям. Ирина, должно быть, привяжется к этому городу довольно основательно до того, как они уедут отсюда. Вместе. В Москву. Вот только найти бы верный способ договориться с Ириной… А пока:
– Если хочешь, мы можем сходить к морскому вокзалу, и на пристань.
– Да, хочу. Но когда?
– Может быть, время найдется. Мы будем поддерживать связь.
Константин Евгеньевич почти не врал. Просто Ира пока не знала, сколько у них найдется времени на общение. А Константин Евгеньевич все никак не мог придумать, как деликатно сообщить девушке, что их интересует одна и та же старая женщина. Поэтому он решил положиться на случай, а пока – молчать.
Последние минуты пути тянулись особенно медленно. Вещи были уже собраны и вынесены в тамбур. Ирина с любопытством рассматривала окружающий пейзаж, хотя ничего особенного в нем, пожалуй, не было. Просто… Это был обычный местный пейзаж.