— Что случилось?
— Нужно, чтобы вы приехали!
— Зачем?
— Я уже устала воевать со стационаром! Они не отзваниваются по нескольку часов, а потом задают кучу всяких странных вопросов, вместо того чтобы оторвать задницу от стула и осмотреть пациента! С меня хватит!
— Что именно произошло?
— Приезжайте, на месте расскажу!
— Почему бы не рассказать прямо сейчас?
Я провела там целый день. Завтра — нет, уже сегодня — снова на смену. Просто в этом вся Энн: может быть милейшим человеком, но предпочитает вести себя как злобная стерва. И никогда не знаешь, с какой Энн столкнешься: зависит от того, какие таблетки она пьет. Похоже, нужно поднимать дозировку.
— У меня тут пациентка шестидесяти девяти лет с ИПС…
Сокращение ИПС — измененное психическое состояние — могло означать что угодно, от неспособности вспомнить, где лежат ключи, до состояния полного овоща. Картину оно не проясняло, поэтому предстояло потрудиться, чтобы исключить ошибку.
— …В стационаре ее и видеть не хотят. Говорят, направляйте в психиатрию.
— В психиатрию она раньше обращалась?
— Насколько нам известно, нет.
— Поступила из семьи или из дома престарелых?
— Она живет одна.
— Что с ней?
— Спутанное сознание.
— Что показало обследование?
— Ничего. Анализы в норме, томограмма головного мозга в норме. Жду результаты тестов на наркотики и алкоголь. Сепсиса нет, гиперкапнии нет.
— Люмбальная пункция требуется?
— Лихорадки нет, лейкоциты в норме, шея подвижная. Если им нужна спинномозговая пункция, пусть делают сами.
— Неврологическая симптоматика?
— Ничего нового.
— С кем ты разговаривала? И что они сказали?
— Говорила с Ганди. Он считает, что медицинских показаний нет и нужно отправить ее домой или перевести в психиатрию.
— Он ее осматривал?
— Нет. Сказал, что у него пятеро на лавке и нет времени на всякую ерунду.
У Ганди, дежурившего в стационаре ночью, и в самом деле дел было невпроворот. «Пятеро на лавке» означало, что пять пациентов ждут, пока врач осмотрит их и направит в палаты, пять семейств собачатся с медсестрами и пять каталок скорой помощи заняты в ожидании своей очереди на разгрузку. Как ни крути, дело плохо.
— Он должен ее осмотреть. Без осмотра он не имеет права голоса.
— Конечно. И как это я сама не догадалась…
Энн включила стерву. Это ее суперспособность. Она могла бы сама заставить Ганди прийти и осмотреть пациентку, но нет, она вместо этого звонит мне. За двенадцать лет я всего раз звонила Кену, когда загорелся автобус и у нас получился наплыв пострадавших. Но звонить по такому поводу?
И все равно первым побуждением Эммы было помочь Энн и подружиться с ней. К счастью, Эмма была не настолько глупа. Энн не нужны друзья. Ей нужны слуги. Поддашься ей один раз — и она решит, что так тоже можно.
— Согласна. Он не имеет права отказать в госпитализации, не осмотрев больную и не расписавшись в карте.
— Что вы собираетесь делать?
— Я? Ничего. Я знаю, что ты справишься сама, Энн. Я в тебя верю.
Она положила трубку и улыбнулась.
Хорошо быть королем!
ГЛАВА 20
Кайла опять задержалась.
Иден играл на полу в «Лего», пока его няня Кларисса прибиралась. Услышав, как хлопнула дверь, мальчик поднял голову. «Он плакал», — поняла Кайла.
— Прости, милый! — Она опустилась на колени рядом с сыном, позабыв, что на ней чулки и узкая юбка-карандаш.
Она обняла Идена и, глядя поверх его головы на Клариссу, с мольбой в глазах сказала:
— Прости, Кларисса, я не хотела…
— Ты никогда не хочешь, — буркнул Иден. — Никогда не хочешь, но всегда делаешь. — Он перестал плакать и принялся убирать «Лего». — Ты опять забыла?
— Нет, не забыла. — Кайла встала и с сожалением посмотрела на безвозвратно испорченные чулки. — Дела навалились.
— Какие?
— А чем ты сегодня занимался? Ты хорошо себя вел?
— Он всегда хорошо себя ведет, — ответила Кларисса.
А вот я — нет. Кайла очень хотела бы стать лучшей матерью. Надо постараться. Но так трудно одновременно в одиночку воспитывать ребенка, работать и учиться. Да еще и хоть иногда находить свободное время, чтобы повеселиться. В конце концов, ей всего-то двадцать четыре! Вот только в прошлый раз получилось совсем не весело. Курт был не в духе. Ему не нравилось, что Дик проявляет к ней интерес. Он без конца расспрашивал, ходила ли она с Диком куда-нибудь, нравится ли он ей, собирается ли она с ним встречаться. Как будто кто-то дал ему право задавать такие вопросы!