— Дженни собирает деньги для семьи Джорджа. Кто хочет помочь, пожалуйста, обращайтесь к ней. Сгодится любая мелочь, даже просто на бензин.
В кабинете стало шумно — все потянулись за кошельками. Майку пришлось повысить голос:
— Второй вопрос на сегодня — налоксон. За первые два месяца мы израсходовали больше налоксона, чем за половину предыдущего года. Запасы заканчиваются. Мы пытаемся связаться с новыми поставщиками и выяснить, не поможет ли нам чем-нибудь департамент здравоохранения, но пока придется его поберечь. Пожалуйста, не используйте налоксон без необходимости.
Кабинет взорвался негодующими восклицаниями.
— Вы шутите?! — возразила Сьюзи. — Откуда нам знать, есть ли необходимость, пока мы не увидим, работает он или нет?
— Да ладно! Вы серьезно? Хотите ввести нормы на налоксон? — заговорил даже никогда не подававший голоса Карлос.
Он был из Нью-Гемпшира, эпицентра «эпидемии опиоидов». Там практически жили на налоксоне.
— Это безумие, — заявил Курт. — Налоксон — это не только лекарство, но и средство диагностики. Он входит в протокол СЛР.
— Нужно пополнить запас, — заявила она и обернулась к Сэлу, который пытался слиться с фоном. Как к заведующему аптечным хозяйством неотложки, к нему обращались за налоксоном в первую очередь.
— Пожалуйста, успокойтесь, — попросил Майк. — Я не говорю, что его не надо использовать. Я прошу действовать более взвешенно. Было несколько случаев — шесть, если быть точным, — когда пациенты получали больше двух доз налоксона. Это не соответствует ни протоколу СЛР, ни стандартам лечения.
— В самом деле? Больше двух доз? — спросил Курт.
Он постарел. Эмма не видела его с того самого дня, когда Шейлу привезли с передозировкой. Эмма хотела узнать, как у нее дела, но побоялась снова поругаться с Куртом.
Он выглядит так же скверно, как я себя чувствую.
— Да, три дозы в трех случаях, четыре — еще в двух, а в одном случае пациент получил шесть доз налоксона. Этого нет ни в каких руководствах.
— Верно, — согласился Курт. — Кто их дал и почему?
— Это сделала я, — сказала Эмма. — Пациент был здоровым молодым человеком с картиной, типичной для передозировки, поэтому я дала еще немного. Он не отреагировал, и я добавила.
— Шесть доз?
— Да.
— И помогло?
— Да. Сердце заработало, пациент был направлен в интенсивную терапию.
— Допустим, но что потом? Нет смысла запускать сердце, если мозг уже умер. Перевод пациентов с гибелью мозга в реанимацию истощает наши и без того скромные ресурсы. Имеет значение только хороший неврологический исход. Он дожил до выписки?
Если бы я знала… С Тейлор и прочими заботами я даже забыла проверить, как дела у того парня. Впрочем, он был мертв так долго, что по неврологической части у него наверняка полная катастрофа, даже если он выжил.
— Его вчера выписали, — сказал Сэл. — Ушел сам. Был совершенно адекватен.
— Неужели?! — воскликнул Курт. — Так сколько налоксона, говорите, он получил?
— Кажется, шесть доз.
— Почему?
— Просто показалось, что это должно сработать. Молодой, здоровый, картина типичная для передозировки, — неуверенно произнесла Эмма, потом добавила: — Я решила, что это может быть фентанил. Похоже, кто-то в наших местах им торгует.
Воцарилось тяжелое молчание. Фентанил — сильный и опасный наркотик. Его появление на улице — дурная весть.
— Тест на фентанил был положительный? — спросил Курт.
— Да.
— Но почему потребовалось столько налоксона? — спросила Бренда.
— Потому что фентанил прочно связывается с рецепторами опиоидов, — пояснил Сэл. — Так прочно, что приходится буквально заливать его налоксоном, чтобы обратить эффект вспять. Единственная хорошая новость — его действие быстро проходит, и дозу не приходится повторять.
— В смысле, после первых шести? — язвительно уточнила Бренда, и все рассмеялись.
Жизнь в неотложке нелегка. Люди страдают, умирают. Дурные новости и трагедии здесь идут по грошу за пучок. Единственный способ выжить — отрастить толстую шкуру и обзавестись мрачным чувством юмора. Мы смеемся над тем, что больше никому не покажется смешным, — иначе разревемся. Мы словно на войне. Оружия здесь нет, но в остальном — точь-в-точь как в том сериале про военно-полевой госпиталь: страдания, смерть и чокнутые.
— Плохая новость, — нахмурился Курт. — И для нас, и для местного населения.