– Как всё прошло?
– Отлично!!! Но у нас большая проблема, – донеслось из динамика.
– Не понял.
– Если кратко, то пресса хочет встретиться с актёрами и режиссёром фильма.
– Я думаю, всё решаемо. Приедете, заходите – обсудим.
Прежде чем мы приступили к обсуждению, мне пришлось пережить эмоциональный шторм со стороны Гали и Олеси, они взахлёб мне рассказывали, кто что сказал и как посмотрел. Расстраивать их тем, что я успел просмотреть записи данного события с различных камер, я не стал, так что к обсуждению перешли в районе полуночи, под крепкий кофе, у некоторых даже с коньяком. К этому моменту Настя отправилась спать и забрала с собой Олеську, хоть та порывалась остаться. Так что сидели узким кругом ограниченных людей, как любят говорить некоторые ведущие.
– Я вообще не вижу проблемы, – начал я высказывать своё видение вопроса, – Скажем до окончания проката съёмочная группа не хочет встречаться с журналистами, чтобы не мешать восприятию фильма.
– Ну, на месяц мы это дело отодвинем, а дальше? – возразил Матвей.
– А там можно или подобрать похожих людей и выдать их за актёров, или сказать, что так как все актёры любители и не собираются связывать себя с актёрской деятельностью, то известность им только мешает.
– Допустим, один раз это прокатит, а в дальнейшем? – возразила Галя.
– А в дальнейшем будем подписывать контракты с людьми, которые подойдут нам по внешности, и выдавать их за актёров, – предложил я.
– Слишком много человек будет задействовано, кто-нибудь да проговорится, – хмурясь возразил Матвей, обнимая левой рукой Галю.
– Ну и что, им же хуже. Заплатят неустойку по контракту, а мы ничего не теряем, только приобретаем.
– Согласна, но нужно отдать концепцию на проработку юристам, чтобы быть готовыми к всевозможным вариантам развития событий.
– Да, чуть на забыла, "Остров" хотят французы, японцы и итальянцы, думаю, чуть позже уверовавшись, что фильм нравится зрителям, подтянутся и немцы, а вслед за ними и остальная евро-Европа.
– У нас тут ещё одна проблемка нарисовалась, – сообщила Галя, аккуратно пробуя порядком остывший кофе. Поняв, что никто не собирается проявлять любопытство, она продолжила:
– Меня местные журналисты достали, хотят у нас работать.
– И в чём проблема? – удивился Матвей.
– В том, что у них достаточно специфичные представление, как о журналистике, так и о журналистской этике, – объяснила Галя, прихлёбывая кофе из чашки.
– Местная специфика, – пояснил я Матвею, – Город и район очень неравнодушны друг к другу. Поэтому большинство из пишущей братии успели побывать то по обе стороны "фронта, и не по одному разу. Тем более настоящих, действительно пишущих, можно пересчитать по пальцам одной руки.
– А что послужило причиной нового всплеска активности, представителей второй древней профессии? – уточнил Матвей.
– Неделю назад Галя из всего множества так называемых "местных журналистов" пригласила на работу Максима Буряка. Вот остальные и потянулись, – пояснил я, готовя себе очередную чашку кофе.
– Плохо, мы приобрели большое количество недоброжелателей среди этой журналистской своры, – задумчиво дожёвывая последнее печенье из моего НЗ, произнёс Матвей.
– И уже пакостят, правда, пока по-мелкому, – подтвердила его правоту Галя.
– Может с ними поговорить? Или они заказ отрабатывать начали? – задал риторические вопросы Матвей, бесперспективно шаря в вазочке для печенья.
– Нет, сверху пока никаких директив не поступало, я бы знал, – успокоил я напрягшуюся Галину.
– А поговорить с особо ретивыми надо, но без следов и свидетелей.
– Не учи учёного, всё будет тип-топ, кореш, – стал дурачиться Матвей.
Пообсуждав ещё пару наболевших вопросов, Матвей и Галя покинули меня, а я отправился спать, и снилась мне сплошная эротика, местами переходящая в разврат.
Проснулся утром с ощущением предстоящего праздника. Выглянул, как обычно, в окно и изумился. За окном шёл снег. Правда, на этот раз снежинки не парили как балерины, а уверенно и неотвратимо шли на контакт с землёй, как десантники, над городом нависла огромная серая туча, откуда они и отправлялись в свой затяжной прыжок. Погода была тихая и безветренная, поэтому "десант" практически не сносило. Крыши домов и машин уже были захвачены в качестве удобных плацдармов. Асфальт еще проглядывал, но с каждой минутой черных пятен становилось все меньше.