– Хорошо тогда я тебя буду звать Дарой, можно? – спросил я у малышки.
– Можно, – великодушно согласилась она. – А Я тебя как?
– Можно Димой, можно Митей, – предложил я ей варианты на выбор.
– Лиса, а тебе какое имя больше нравиться Митя или Дима? – переключилась малышка на свою сестру, именно такие выводы я сделал из всего произнесенного. Я мог бы уточнить у Умника так ли это, но решил прибегать к его услугам в крайних случаях, а сейчас явно был не такой.
– Мне Митя, а тебе?
– А мне Дмитрий.
– Почему? – удивилась Алиса.
– Видишь, как хитро он щурится? Как наш кот, когда стащил со стола мясо. Вот и получается Дмитрий-хитрый.
– Вот спасибо, – наиграно обиделся я, – сравнение с котом меня очень порадовало.
– Ты не понимаешь он у нас: хороший, большой и майканутый.
– Какой, какой? – переспросил я.
– Ну большой такой, порода ещё такая – майкун.
– И почему их майкунами называют? – спросил я у девочки.
– Ты что совсем тёмный? – удивлённо уставилась она на меня.
– Совсем, – не стал скрывать я очевидный факт.
– Ладно, – смилостивилась девочка, – их называют майкуны потому что они в мае рождаются. Вот и мой Тимка тоже в мае родился.
– Понятно. Значит те, кто родились в сентябре это сейкуны, – продлил я аналогию.
Алиса, с трудом сдержалась чтобы не засмеяться. Однако малышка не поняла моей издёвки, и в величием английской королевы произнесла:
– Да я думаю так оно и есть. А у тебя есть кот? – спросила она и заинтересовано уставилась на меня.
– Нет, пока не завёл, но как только он появиться, а рано или поздно появиться он непременно, я вас обязательно познакомлю.
– А ты тоже заведёшь себе майкуна?
– Нет, – грустно улыбнулся я, – с детских лет мечтаю о чеширском коте.
Дарина на некоторое время замолчала, что-то шепча про себя, а потом спросила:
– Это в каком месяце родятся чеширские коты?
– Конечно в апреле, ведь только они умеют улыбаться о весь рот.
– Это как? – заинтересовалась малышка.
Наш диалог прервал звонок на телефон Алисы. Выслушав своего собеседника, женщина поднялась из-за стола и протянула руку Дарине.
– Пошли, за нами приехали.
Да резко подорвалась с места и пошла вместе с сестрой, но неожиданно повернулась ко мне.
– А ты почему у Лисы не просишь телефон? – требовательно спросила она.
– А зачем? У меня свой есть.
– Обычно все у неё телефон просят, – шёпотом поделилась она тайной информацией.
– А я и так знаю, я же волшебник, – так же шёпотом ответствовал я.
– Точно? – удивилась девочка и от удивления глаза стали большие как оливки.
– Точнее не бывает.
Успокоенная девочка вернулась к сестре и протянула ей руку.
– Ну что ж господин волшебник, не пропадайте звоните – попрощалась со мной старшая из сестёр. В её голосе мелькнули сожалеющие нотки или мне это просто показалось?
Как только дверь за сёстрами закрылась, настроение сразу упало на пару градусов. Не успел я разобраться в своих чувствах, как у меня появилась новая соседка, ко мне за стол подсела замеченная мной ранее блондинка. В близи она ещё сильнее производила впечатление хищницы, этакий горностай на охоте. Вытянутое лицо, длинное тело и узкие заточенные коготки только усиливали это впечатление.
– Отшили? – с нотками сочувствия в голосе поинтересовалась она.
– Это как посмотреть, – произнёс я не желая вдаваться в подробности, параллельно похотливо рассматривая свою собеседницу. Однако моя попытка смутить её успеха не имела.
– Утешить? – спросила она.
– Не откажусь. Условия?
– Главное условие, никаких условий, – на ушко прошептала мне женщина-горностай.
– Собирайся, поможешь мне распаковать чемоданы.
– А собственно почему нет? – подумалось мне.
Пришёл в себя я через пару часов, когда женщина подомной после очередного оргазма улетела в астрал.
– Что это было? – первый вопрос после осознания произошедшего конечно же был обращён к моему ангелу-хранителю и духу-искусителю в одном лице.
– Сам до конца не пойму, – задумчиво ответил Умник.
– Рабочая гипотеза состоит в том, что ты достиг состояния насыщения внутренней энергией и так как навыков его поддерживать у тебя нет произошёл "пробой" и ты выплеснул избытки запасенной энергии.
– И что мне теперь делать? – задал я риторический вопрос, скорей обращенный к самому себе, чем к моему собеседнику.