– Жаль, что я во вторник вечером занят, – буркнул Паулсен.
– Не уверена, что нам стоит действовать так, в лоб, – сказала Шарлетт Андерхилл. – Думаю, никому не надо напоминать, что мы подали заявку на повышение тарифов, и она сейчас в процессе согласования. Мы отчаянно нуждаемся в деньгах. Меньше всего хотелось бы, чтобы что-то пошло не так.
– Честность и открытость только повысят наши шансы, – возразила Тереза Ван Бюрен.
– Сомневаюсь, – покачала головой финдиректор. – И еще: полагаю, подобные заявления должны исходить от председателя совета директоров.
– На всякий случай скажу, что в «Добрый вечер» приглашали меня, а я попросил Нима, – мягко вставил Эрик Хамфри. – У него такое хорошо получается.
– У него получится еще лучше, – сказала Тереза, – если мы дадим ему карт-бланш и разрешим открыто говорить неприятную правду, а не придерживаться умеренной линии, как обычно.
– Я по-прежнему за умеренную линию. – На сей раз голос подал Фрейзер Фентон – еще один старожил компании, сухопарый, лысеющий и аскетичный. Он отвечал в основном за газовую отрасль. – Не все согласны с твоими мрачными прогнозами, Тесс. Я тридцать четыре года работаю в энергетике и видел, как кризисы приходили и уходили. Как-нибудь справимся и с дефицитом мощностей…
– Как именно? – перебил Ним Голдман.
– Дайте договорить. Я еще хотел сказать про оппозицию. Да, сейчас многое из того, что мы делаем, вызывает возмущение – будь то строительство новых станций, повышение тарифов или выплата дивидендов акционерам. Но, думаю, большая часть проблем – и возмущение, и повышенное потребление – дело временное. Все это лишь проявления модных веяний. Постепенно все вернется на круги своя – как было, когда энергетическим компаниям никто не мешал. Поэтому я считаю, что не нужно делать никаких резких заявлений, чтобы не усугублять проблемы и не вызывать возмущения публики.
– Согласен, – сказал Стюарт Ино.
– И я, – поддержал Рэй Паулсен.
Ним встретился глазами с Терезой Ван Бюрен: они явно думали об одном и том же. В сфере коммунального хозяйства Фрейзер Фентон, Ино, Паулсен и прочие им подобные были опытными функционерами, но они сделали себе карьеру в более благополучные времена и отказывались верить в то, что те времена прошли. Они заняли высокие посты по выслуге лет – им никогда не приходилось выдерживать конкуренцию, отчаянно бороться за продвижение по службе, как принято в других отраслях. Уверенные, что лично им ничего не угрожает, они жили в своем коконе, молясь на священную корову – статус-кво. И, конечно же, были наотрез против того, чтобы «раскачивать лодку».
Разумеется, у всего имелись причины – Ним нередко обсуждал их с более молодыми коллегами. Уж таковы особенности работы в коммунальной сфере – естественная монополия не подвержена ежедневной конкуренции. Именно поэтому предприятия коммунального хозяйства, такие как «Голден стейт системс», иногда напоминали государственные органы с их бюрократией. Спрос на электроэнергию традиционно превышал предложение, поэтому компании могли продавать столько, сколько смогут произвести; к тому же дешевых источников энергии было много. Лишь в последние годы, по мере того как ресурсы стали истощаться и дорожать, функционеры в отрасли впервые столкнулись с серьезными финансовыми проблемами и необходимостью принимать непопулярные решения. Теперь, на склоне лет, им приходилось бороться с грамотно организованным сопротивлением потребителей и «зеленых».
По мнению Нима Голдмана и его единомышленников, большинство топ-менеджеров были не в состоянии даже признать существование этих проблем, не то что предложить реалистичные решения. Уолтер Толбот принадлежал к редкому исключению. Со своей стороны, партия старожилов считала Нима и его сторонников непоседливыми выскочками, доставлявшими лишние неудобства. И, поскольку старожилов было больше, их точка зрения обычно побеждала.
– Признаюсь, у меня смешанные чувства, – покачал головой Эрик Хамфри. – Не знаю, стоит ли нам высказываться более радикально. По-человечески – это не в моем характере, но порой аргументы другой стороны представляются мне разумными. – Председатель, слегка улыбнувшись, бросил взгляд на Нима. – Ты вроде хотел что-то сказать?
Поколебавшись немного, Ним все-таки произнес:
– Я хотел сказать одно. Когда начнутся серьезные отключения – я имею в виду, длительные и регулярные, что случится уже через несколько лет, – именно на нас посыплются все шишки. И именно из нас СМИ сделают козлов отпущения. Политики, как всегда, умоют руки. Население тоже будет винить нас: мол, почему не предупреждали? Я совершенно согласен с Терезой: пришло время действовать решительно.