Глава 2
Взрыва на электростанции «Ла Мисьон», принадлежавшей «Голден стейт системс», не предвещало ничто.
Всего лишь получасом ранее Уолтер Толбот, главный инженер, прибыл на «Ла Мисьон № 5» – то есть к Биг-Лил, – чтобы разобраться с зафиксированной ночью незначительной вибрацией. Высокий и поджарый, шеф неизменно выглядел хмуро, но обладал живым чувством юмора и до сих пор разговаривал с сильным шотландским акцентом, хотя уже сорок лет соприкасался с шотландской культурой разве что на обеде в честь дня рождения Роберта Бернса в Сан-Франциско. Толбот предпочитал делать все не спеша и так же не спеша и основательно исследовал сегодня Биг-Лил – вместе с управляющим станцией Даниэли, вежливым, интеллигентного вида инженером. Все это время огромный генератор продолжал работать, производя достаточно энергии, чтобы зажечь двадцать миллионов электрических ламп.
Натренированные уши главного инженера и управляющего без труда различали внутри турбины слабую вибрацию, отличавшуюся от ее обычного равномерного гудения. Тем не менее, проведя несколько тестов, в том числе прослушав опорный подшипник с помощью щупа с нейлоновым наконечником, шеф, по-шотландски глотая часть букв, объявил:
– Беспоко’ся не о чем. Красотка будет вести ся хо’ошо. А мы п’том разберемся, что к чему.
Они стояли на металлических решетках пола совсем рядом с Биг-Лил, в турбинном зале, чем-то похожем на собор. Огромный турбинный генератор, длиной в целый городской квартал, восседал на бетонных основаниях, и каждый из семи его корпусов напоминал выброшенного на берег кита.
Ниже располагался массивный паровой блок, где трубы под высоким давлением тянулись к бойлеру, а от бойлера – к турбине и служебным помещениям. На обоих инженерах были защитные каски и наушники. Увы, они не могли защитить от взрыва, прогремевшего мгновение спустя. Заложенный на полу главного турбинного зала заряд динамита, попутно сбив взрывной волной Толбота и Даниэли, разорвал паропровод диаметром три фута – один из тех, что соединяли бойлер с паровым блоком. В трубе поменьше, по которой шло смазочное масло, также образовалась пробоина. Взрыв и последовавший выброс пара произвели оглушительный грохот, и струя раскаленного пара температурой более пятисот градусов по Цельсию, под давлением более ста шестидесяти атмосфер, ударила сквозь металлические решетки пола, на которых стояли главный инженер и управляющий.
Оба умерли мгновенно – сварившись, как овощи в пароварке. Через несколько мгновений все вокруг затянуло плотным черным дымом от пробитого маслопровода, где теперь полыхало пламя, – искру, должно быть, высекли разлетевшиеся во все стороны металлические осколки.
Двое рабочих, красивших что-то высоко на лесах в турбинном зале, попытались спастись от черного дыма, но безуспешно – оба упали и разбились.
Уцелела только диспетчерская, которая находилась в двухстах футах от турбинного зала, за двойными дверями. Благодаря автоматике и быстрой реакции технолога за пультом управления Биг-Лил удалось сразу же заглушить, предотвратив дальнейшее повреждение важнейших узлов турбогенератора.
Потребовалось несколько дней расследования, во время которого специалисты кропотливо перебирали обломки, а помощники шерифа и агенты ФБР – опрашивали свидетелей, прежде чем были выяснены причины и обстоятельства взрыва. Однако подозрения на теракт возникли сразу – и позднее подтвердились.
Собранная в процессе расследования информация позволила в конечном счете составить достаточно ясную картину взрыва и событий, ему предшествовавших.
В два сорок пополудни белый мужчина среднего телосложения, чисто выбритый, с бледным, землистого оттенка лицом, в очках со стальной оправой и форме офицера «Армии спасения» пешком подошел к главному входу «Ла Мисьон».
В руках у него был «дипломат».
Охраннику у ворот он вручил письмо на официальном бланке с логотипом «Голден стейт системс», с распоряжением предоставить ему доступ на предприятия ГСС с целью сбора пожертвований для благотворительной программы «Армии спасения» – бесплатных завтраков для нуждающихся детей.
Охранник сказал, что посетителю необходимо пройти в офис управляющего электростанцией и отдать письмо ему, объяснив, где находится офис: на втором этаже основного здания, с поста охраны его не видно. Посетитель прошел в указанном направлении. Примерно через двадцать минут охранник увидел, как он идет обратно и покидает территорию станции. «Дипломат» по-прежнему был при нем.
Через час прогремел взрыв.
Как отмечалось в последовавшем коронерском расследовании, будь меры безопасности строже, посетитель не смог бы проникнуть на территорию электростанции без сопровождения. Но перед ГСС – как и перед другими предприятиями коммунального хозяйства – постоянно стояла одна и та же дилемма. Строгая охрана всех объектов – девяноста четырех электростанций, множества подсобных помещений и складов, сотен подстанций без постоянного персонала, а также разбросанных по огромной территории представительств и головного офиса, располагавшегося в двух соединенных между собой небоскребах, – стоила бы целого состояния. Сейчас, когда расходы на топливо, зарплаты и все остальное достигли небывалых высот, а клиенты постоянно жаловались на высокую стоимость электроэнергии и газа, дополнительных издержек следовало избегать как огня. Так что численность охраны была незначительной – больше для видимости; компания шла на осознанный риск.