Шкаф Алексей заказал чтобы платье перестало пылиться, но Сона в него это платье вешать не стала. Убрала его подальше и заявила, что «она больше замуж выходить уже не будет — потому что она поправилась и в это платье уже не влезает», а вот другие платья… И в шкаф повесила свое «беременное» платье, заявив, что оно так будет напоминать ей о том, что ей его еще неоднократно носить придется. Минимум два раза еще, но не сразу, сначала ей нужно будет все же диплом получить. А Лена ей помогла с обеспечением гарантии того, что «два года можно будет не беспокоиться»…
Но сентябрь ознаменовался не только «освобождением площади», в институте точной механики и вычислительной техники разработали и летом запустили в серийное производство «укороченную» версию вычислительной машины с той же системой команд, с какой и «большие ЭВМ» выпускались. Алексей счел, что ребята в институте работу сделали выдающуюся и обратился к Берии с просьбой всех их там поголовно орденами наградить — а из квартиры убралась «старая» машина, легко заменяющая мощный нагреватель, и появились сразу три новых, которые теперь потребляли не по пять киловатт, а всего-то по триста ватт электричества. Да, мощность машинок было заметно меньшей, но для большинства задач, для которых эти машинки были сделаны, и их мощность была в чем-то даже «избыточной». Однако «изобретать машины еще хуже» просто никто не стал: цена «малютки Лебедева» составляла всего чуть больше семи тысяч рублей, а по самым грубым подсчетам даже если производительность машины уменьшить в десять раз, то цена может упасть процентов на пять, ведь основную стоимость обеспечивала «незаменимая периферия». Диски, монитор, печатающее устройство — эти-то компоненты вообще не зависели от скорости вычислений, так что в Минрадиопроме просто занялись строительством нового (очередного) завода по выпуску таких машин. Нескольких заводов, один только сборкой машин должен был заниматься.
А один завод — МЭЛЗ — начал срочно строить филиал в поселке Балакирево Владимирской области. Выбор столь странного места был обусловлен тем, что для расширяющегося ремзавода рядом с поселком была уже построена новенькая ТЭЦ, а заводу столько электричества вроде и не требовалось. А плавильным электропечам, в которых варилось специальное стекло, электричества уже должно было хватить — даже несмотря на то, что печи были довольно мощные: стекла там предстояло варить много. Так как в этом филиале намечалось массово изготавливать цветные кинескопы, которые на самом МЭЛЗе разработали года три назад и даже успели около трех тысяч их изготовить. И даже в Ленинграде успели изготовить около полутысячи цветных телевизоров (и Алексей не понимал, зачем их вообще делали, так как на всю страну была единственная «цветная» телекамера весом в полтора центнера и дающая терпимую картинку только при освещении объектов противовоздушными дуговыми прожекторами). Но пока идея цветного телевидения в стране не «взлетела» (и до сих пор велись нескончаемые споры о том, как его вообще обеспечить за приемлемые деньги и какую систему цветной кодировски использовать), а вот цветные мониторы руководство радиопрома очень заинтересовали. Алексея они тоже заинтересовали, но не столько «цветом», сколько размером: эти кинескопы пока получалось изготавливать только с диагональю в полметра. Но и с довольно приличным разрешением тоже: инженеры МЭЛЗа умудрились маску кинескопа делать с разрешением в два пикселя на миллиметр. Так что первый же изготовленный цветной монитор обеспечивал разрешение экрана в шестьсот цветных пикселей по вертикали и восемьсот по горизонтали — а это уже было вполне достаточно для создания удобного графического интерфейса. Правда, пока, кроме самого Алексея, никто в мире и слов-то таких не знал, но парень искренне верил, что «скоро узнают».
Но графический интерфейс был все же делом хоть и не очень отдаленного, но будущего, а вот сама вычислительная машинка уже выпускалась малой серией, и за наградами для разработчиков Алексей обратился не просто так. Инженеры института Лебедева смогли придумать «одноплатную» вычислительную машину (хотя «одноплатной» был лишь сам вычислитель, а все устройства к нему подключались через отдельные контроллеры, вставляемые в специальные разъемы на этой плате). И в другие разъемы вставлялись отдельные платы оперативной памяти –и теперь в совершенно настольной машине можно было этой памяти ставить по целому мегабайту. Правда, с такой памятью машине и блок питания требовался помощнее, все же память тоже электричества жрала как не в себя — однако Алексей надеялся, что организованная Клавдией Васильевной группа разработчиков сумеет в обозримое время довести КМОП-технологию до рабочего состояния и вот тогда…