Отстрелом я называю не душегубство (убийство тела), а отключение у человека той части, которая удерживает его от перехода на уровень животного. Начать Сергею сейчас об этом говорить — это как объяснять человеку, который только что столкнулся с предательством, что он, мол, своими руками всё это и сделал. Своими! Конечно же, своими! Мы всё это делаем собственными руками…
Поэтому я промолчал. Тем более, причина находится так далеко, что даже спустя год, как началась вся эта чехарда с пандемией, до большинства людей донести её так и невозможно. Скажи им «отстрел», а они думают, что это про волков. Так что я ничего не ответил, особенно учитывая состояние Сергея.
А суть несложна. Наших детей засунули в адову нору. Раньше была нора кроличья. Она увлекала: Алиса в стране чудес, Матрица… А эта — адова. Детей втиснули в «удалёнку». Их начали сажать друг с другом на дистанции 1,5 метра! Кто знает, скажите, в чём здесь дело?! Но в ответ всегда тишина. «Ну, посадили с дистанцией… и что?»
Одна женщина поделилась впечатлениями, как это сейчас выглядит в Италии (она недавно переехала туда), и я не мог отделаться от ощущения выпирающей челюсти из открытого рта, когда слушал её рассказ. В школе, куда в Италии ходит её ребёнок, детей рассадили в шахматном порядке через два метра, а перемены между уроками отменили.
– Понимаете, – недоумевала она, – перемены не сократили по времени, а убрали вовсе.
Зачем они это сделали, надо говорить? Вот вам моё профессиональное мнение: идёт отстрел. Отстрел — это чисто моё сленговое обозначение специфического действия, направленного на лишение способности оставаться человеком: отличать добро от зла, понимать ситуацию, определять последствия своих действий. По сути, это духовное убийство! Оптимистичный вариант — «жатва» (он мне больше по нраву).
Раньше «в моде» было душегубство. Это когда убивают тело. После этого, понятно, что сознание выскакивает из тела. Погуляет здесь дней девять и уходит… Но сейчас, видимо, другая «игра»: тело оставляют живым… Что с сознанием? Оно теперь не выскакивает. Оно сворачивается, как белок при нагревании куриного яйца. А потом ты вдруг слышишь от сына: «Иди в жопу».
– Как это происходит? – спросил Сергей, когда мы уже приступили к работе. Слово «работа» здесь не совсем привычно, но больше не знаю, как назвать необходимые тут действия. Обучение? Консультации? Не отражают эти слова суть происходящего.
– Путём прекращения коммуникации, – отвечаю. – Духовное убийство происходит путём лишения человека специальной коммуникации.
– Что ещё за специальная коммуникация? – смотрит он на меня, и я читаю в его глазах лёгкое недоверие. Думает, сейчас буду его «пробивать на продукт». Я аж посочувствовал и незаметно скривился. А по сути, здесь вот что интересно: совсем немногим известна правильная структура коммуникации.
– Правильная коммуникация, – говорю, – это общение между людьми, провоцирующее конфликт.
Сергей смотрит на меня с удивлением. Ему 40. Он не успел застать время, когда нас воспитывали не родители (им не до того было). Нас воспитывала жизнь. Могли отбить все почки, а тебе даже пожаловаться некому. Помню, как за трёхлитровую бутылку «Столичной» в подарочной коробке сдал экзамен по химии, последний перед выпуском из школы. Чудом получил аттестат со средним баллом 4, и это дало возможность пролезть будущему диверсанту коррупции на юрфак.
К чему это я? Не получи я тогда нужную оценку, не прошёл бы. Да, я не знал химию и ещё 99% школьных дисциплин. Но как-то же получилось сотворить своё дело жизни без них! Вот, пишу сейчас, жизнью своей абсолютно доволен, но думаю: ЕГЭ растоптало бы меня в порошок, и ходил бы я по земле неудачником, захаживающим на обед в ларёк опрокинуть 50 грамм. Понимаете?
Не оценки в школе делают нас. Если бы не тот учитель, да и вообще все те, кто тогда УЧИЛ, всё могло пойти совсем другим путём. А так, если присмотреться, этот экзамен был моим первым проектом — уроком жизни. Я сам… А что сейчас? Сейчас мы выращиваем «обученных болонок», а потом расстраиваемся, когда они на нас гавкают.
Так вот… я отвлёкся. Правильное общение — это не вежливость в маршрутке, уступить место старшему, и не жеманство, этикет или чмокание в щёчки. Правильная коммуникация — это отстоять своё мнение, подраться до крови, возмутиться, поспорить до хрипоты. Это столкновение целей, которые и формируют жизненный иммунитет. Вот его-то как раз и не хватает сегодня людям после того, как они погрязли в потребительстве и беззаботности.
— Когда дети перестают конфликтовать, мы имеем дело с так называемой а-социализацией, –сказал я Сергею и добавил: – перевод структуры жизненного конфликта на уровень компьютерных игр превращает их в зомби — тело есть, а дух свернулся.