– Пардон, это не моя вина. Подписи мои есть, а ваше дело зарегистрировать документ, – я посмотрел на главного и кивнул в сторону нотариуса. – Пусть регистрирует. Главное, чтобы на документе стояла гербовая печать. За остальное вы не в ответе.
Я, конечно, врал. Подпись нотариуса и печать делает документ законным только на вид. Ни один орган и ни один суд не примет эту сделку, поскольку она ущербна. Да, адвокатам придётся попотеть, но моя жизнь была ценнее, чем чьи-то профессиональные усилия.
8
Выйдя из кафе, где я оставил бандитов, тотчас позвонил Джорджу, но он сбросил. Я выругался. «И так на взводе, а он, видите ли, занят». Но через пару секунд пришла смс: «Наберу позже». Только вечером он перезвонил, и я ему всё рассказал.
– Приходи завтра к двенадцати, – услышал я долгожданное...
Мы должны были встретиться в его любимом парке, но когда на следующий день я завтракал, пришло сообщение от Джорджа, что меня не на шутку встревожило. Мы ведь договорились. Зачем он пишет? В голове возник его образ: обычно он сидел перед моим приходом на скамье, вытянув ноги и засунув руки в карманы, и его неподвижное тело выглядело как каменная автобусная остановка на трассе. Ну, и всё это на фоне озера с парой лебедей. Они всегда были рядом, когда он приходил на это место — будто ждали его. Джордж никогда не кормил их сразу, а только в конце наших разговоров. То ли это был его ритуал, то ли признак, что он закончил со мной, не знаю.
В общем, в парке я его не нашёл. Скамейка находилась на прежнем месте, но пустовала. Я заметил несколько странных вещей. Вокруг было многолюдно, и все другие скамейки , стоявшие в ряд вдоль озера, были заняты. А эта — нет. И ещё… напротив скамьи плавала пара лебедей. Они, будто запрограммированные, сновали туда-сюда, не покидая это место. Я заподозрил неладное.
Подходя к скамейке, вспомнил переписку с Джорджем во время завтрака. «Кажется, у тебя всё получилось? Говорят, кто-то там у тебя умер», – читал я его слова с экрана гаджета. В ответ я послал улыбающийся смайлик, но в груди заныло. «Зачем он говорит то, что я ожидал услышать во время встречи?»
В этот момент я услышал от проходящей мимо парочки бабулек, что сегодня у входа в парк убили какого-то бомжа. Сердце моё заколотилось, и я подошёл к ним выяснить о происшедшем, но кроме общих фраз насчёт того, что было много полицейских машин и людей, узнать больше ничего не смог.
Я, было, побежал к выходу, но тут же встал, как вкопанный. Повернулся назад и увидел, что лебеди клюют хлеб, плавающий рядом с ними. Посмотрел по сторонам — ни души. Только пустая скамейка. Она звала, я буквально ощущал это. «Он не хочет, чтобы я уходил», – поймал я мысль. Сев на скамью, увидел рядом пакетик с хлебом. По спине пробежал холодок. Я снова внимательно огляделся в надежде, что он где-то рядом и разыгрывает меня. Но кроме чужих лиц никого не увидел. Машинально взяв пакетик и достав хлеб, я начал кормить лебедей, не обращая на них внимания.
Так и не придя в себя, я прожил пару дней: шатался по парку, как неприкаянный, сидел на скамье. Но оставаться в неведении стало выше моих сил, и я поехал в морг, где узнал, что тело забрали родственники.
«Какие ещё родственники? – удивился я. – Они разве у него были? Хотя, почему нет?» Я уточнил, то ли это тело: назвал место происшествия, дату — всё сходилось. Мне ничего не оставалось, как найти этих родственников. Но и там меня ждало разочарование: пожилая женщина, тётя погибшего, встретила меня не особо приветливо. По её описанию сходство с Джорджем было налицо, да и возраст совпадал: около пятидесяти – пятидесяти пяти. Я попросил фото, но услышал нечто, от чего пришёл в замешательство:
– Какое фото? Его у меня отродясь не было. Я даже крест поставила только с датами.
Так я и ушёл ни с чем. Понимаю, что на месте убитого человека мог быть кто угодно, и совсем не факт, что это был Джордж. Я опять вспомнил его странное сообщение перед встречей и пошёл в парк. На скамейке сидела влюблённая парочка и кормила хлебом лебедей. Вот такая история.
* * *
– Как мне найти его? – мой гость, наконец, задал свой вопрос, – я не верю, что Джордж погиб. Это стало навязчивой идеей. Мне сказали, что только Вы можете помочь.
Я посмотрел на него исподлобья, бросив быстрый взгляд, и сказал то, что только недавно возникло во мне — пока он рассказывал всю эту историю:
– Нельзя найти того, в кого Вы превратились.
Хотел ещё добавить, что до этого самого момента я так не считал, продолжая лелеять надежду встретиться с Джорджем, и что появление моего нежданного гостя зимним вечером закрыло этот долгий гештальт лично для меня. Но передумал. Слова только цементируют смыслы, когда они однажды к нам приходят: тот, кого ты ищешь, и есть ты.