Самым сложным было выскочить из ада. Когда голоса атакуют, сделать это не так просто, как кажется. В этот момент возникает тотальная беспомощность. Помочь в таких ситуациях может только СВ. Этот приём я и показывал Даку.
– В момент, когда голоса начинают атаковать, нужно «раздвоить» внимание. Одно направить на любой внешний предмет, другое — на себя.
– Как это? – спросил он, – что значит «на себя»?
– Ты попробуй.
Дак несколько раз попробовал, и улыбка показала, что у него получилось.
– Теперь попробуй удержать это состояние (раздвоение) столько, сколько можешь.
Дак начал смотреть на жёлтый кленовый лист, покружившийся и упавший возле скамьи.
– Это очень круто, – услышал я.
– Теперь надо тренировать это постоянно, где бы ты ни был. Обедаешь, за рулём, смотришь ютюб, идёшь по дороге, разговариваешь. Постоянно. Понимаешь?
– Зачем?
– Ты должен натренироваться, чтобы, когда начнётся бомбёжка голосов, у тебя был «спасательный круг». В этот момент ты сможешь только частично регистрировать голоса, остальные тебя будут накрывать. Поэтому ты делаешь СВ. Радость твоя мне понятна — сам помню это состояние. Но истинная проверка будет, когда возникнет «большой белый брат», – улыбнулся я.
– Ты имеешь в виду атаку голосов?
– Да.
– И как долго ждать?
– Свой триггер ты уже и сам должен хорошо знать. Это любое обстоятельство, которое напоминает тебе про смерть. Это может быть сообщение о статистике умерших от Ковид, какой-нибудь симптом в твоём организме, что угодно. Жена может сообщить тебе, что у неё болит живот. Пойми, когда такая информация приходит, она всегда как бы правдива. Действительно, люди ведь умирают, в боку и правда болит, и жена не шутит. Только один её вид чего стоит!
– Но почему это так? Почему у других этого нет?
– У всех это есть. Только в разное время. Я бы даже не обращал внимание на то, что у одного человека это может возникнуть в пятьдесят, а у другого в семьдесят. Проблема в том, о чём ты говорил с самого начала.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты сказал, кажется, так: «Да, я знаю, что умру. Но вопрос не в том, что это произойдёт, а в том, как с этим жить?» И действительно, жизнь с этими голосами превращается в ад. Ад ведь существует только, пока ты жив. Помнишь? Я тебе это уже говорил.
– Что делать? Психологию?
– Психология здесь, к сожалению, не помогает. Пойдём, поищем смерть.
– Что-что? – взгляд Дака был совершенно растерянным.
– Для начала пойдём в хоспис. То, что живёт внутри твоего сознания, нужно выкорчевать. И делается это не психологией. Но помни, ты не обязан это делать. Я бы даже сказал, это может быть тебе не под силу.
– Почему ты так уверен в том, что это поможет?
– Я уверен потому, что не знаю иного способа. Главное, у тебя теперь есть выбор. Ты можешь жить как жил, найти стандартные способы: алкоголь, траву или что-то покрепче. А можешь пойти навстречу смерти. Набери меня завтра, а сейчас отпусти решение. Пусть само придёт.
* * *
В тот раз в хоспис мы не пошли. Я увидел, что Дак ещё не готов. Заставить смотреть на умирающего нетрудно. Можно мотивировать, то есть, обмануть ум, но это не создаст прохода в суть того, куда мы пытались пробраться — постигнуть смерть. Он спросил меня тогда:– Откуда вообще берётся страх смерти?
Тогда я и понял, что ещё рано. К смерти можно привыкнуть, как, например, на войне, но это не значит её постигнуть. А не постигнув, человек будет продолжать её бояться, будь он трижды герой самой страшной войны.
– Всё дело в природе сознания.
Я решил дать ему одну тему, без которой смерть постичь невозможно. Когда Дак спросил зачем нам идти в хоспис, я вспомнил тот тренинг, когда группа отказалась делать упражнения. Сейчас была похожая ситуация.
– Видишь ли, – ответил я, – во-первых, мы пойдём туда, только если ты поймёшь, что это навсегда освободит тебя от страха смерти. Смерти ведь нет. Есть мысль о ней. И пока ты захвачен этой мыслью…
– А во-вторых?
– Только после во-первых, – я посмотрел ему в глаза.
– Я должен понять, почему поход в хоспис навсегда уберёт мой страх смерти? – иронично спросил он.
– Ты боишься смерти, потому что никогда её не встречал. Твой страх блокирует встречу с ней, и ты не можешь рассмотреть то, что из чего она состоит.