– С детства.
– Прям, с детства?
– Точнее, лет с семи. Я слышал о трёх школах таких. Одну из них знаю лично.
– И как это всё там происходит?
– До семи лет ребёнку совсем не дают сладкого. Даже фрукты разбавляют овощами. Что уж говорить о конфетах и прочих сладостях. Дело в том, что в этом возрасте дух человека, его осознание ещё спит. Душа рулит, а дух спит. Тело не записывает состояния приятности.
– А что потом?
– Потом ребёнку показывают какую-нибудь сладость, рассказывают о том, к каким последствиям она приводит, просят попробовать и описать ощущение. Вроде того, что делали Вы. Ребёнок описывает.
– Зачем это делается?
– Поскольку не получится полностью избежать конфет или тортов, то можно, осознавая момент воздействия приятного, таким образом нивелировать образование энергетической сущности — того самого фантома.
– Кушает и, осознавая вкус, сразу стирает его?
– Правильно. Чуть позже то же с сексом. Сначала рассказывают, потом показывают. То есть, к моменту, когда ребенок испытает оргазм, он уже знает, что это опасное воздействие, которого избежать в жизни нельзя. Так подросток нивелирует образование фантома секса, а ещё позже — другие пороки. Пороки — это ведь продукты, возникшие вне осознания...
– Такое впечатление, что Вы рассказываете п. 2, только в формуле фантом нужно распознать, чтобы от него избавиться, а здесь — не допускать его появление.
Я очень обрадовался, когда это услышал.
– Вы точно подметили! Поэтому я и сказал, что эта формула для следующей жизни. Там главным является п.1 — фантом не распознавать нужно, а не создавать.
– Это ведь полный путь к свободе! Почему этим не занимаются на уровне школьного образования?
– Эта реальность похожа на огород. Поспел помидор — срывай. Но процесс полного забвения… то, что в обычных школах происходит — это не дисфункция, а процесс созревания «овоща». И кому-то придётся не раз пойти в «первый класс».
– А что Вы говорили про школу, которую лично знаете?
– Это сейчас неважно, – сказал я, не желая развивать эту тему. «Могла бы и сама догадаться», – подумал я и снова подал ей руку.
– Пока, – улыбнулся я.
– Пока, – произнесла Оксана, нахмурив брови и не отпуская взгляд. Отпустил его я.
6. Сергей
Сергей вышел на связь через пару дней после отъезда, и это был единственный раз за всё его долгое отсутствие. Поэтому не удивительно, что я так хорошо помню этот разговор.
– Ты говорил, что по какой-то там теории, рак запускает психическая программа. И получается, что есть не только триггер — внешнее событие, но и субличность, которая на него реагирует и провоцирует запуск деструктивной программы, которая сходит с катушек, усиленно выращивая клетки.
– Так.
– Кажется, я нашёл событие… триггер, – возбуждённо сообщил Сергей. – Это большой пожар в одном здании, где погибло много людей. Я, помню, смотрел, как они выпрыгивали из окон от безысходности, и меня всего колотило. Это событие никого не оставило равнодушным, но у меня оно запустило будто что-то новое. Я начал следить за каждой новостью об этом случае, ненавидел тех, кто поджёг здание, хотел даже создать общественную группу для расследования. Потом, когда всё замяли, я винил себя, что бросил это. Ненавидел себя за слабость. Вот после этого, кажись, всё и началось. Моя бухгалтер однажды сказала, что я сильно изменился, а я даже не понял, что она имеет в виду. Но потом стал замечать и сообразил, что уже около года нахожусь в депрессии. То есть, триггер-то я обнаружил, а вот дальше никак не могу пройти. Кручусь вокруг этой истории и как будто застрял в ней.
Я понимал, что ему нужно идти глубже, в прошлую жизнь, и мы тут же сделали это.
Удивительные эти истории из прошлых жизней! Они словно фантастические романы, но мне-то известно, что любое повествование, которое человек не прекращает, не являясь профессиональным рассказчиком, это следствие заряда, скопившегося в его сознании. Если он наткнулся на такой заряд, то не может его не описывать. Было ли это когда-то, меня не особо волнует. Главное то, что оно сейчас у него в сознании.
Зарядом Сергея оказался случай, где в составе группы он участвовал в поиске, так сказать, ведьм, и потом организовывал их сожжение. Однажды он пришёл к такой женщине, но на пороге его встретил человек.
Человек этот был священником, который в своё время спас его, когда всю его семью сожгли заживо. Дом уже полыхал, когда старик заметил в окне его лицо и ринулся в дом. Облив себя водой и накрывшись мокрым одеялом, он заскочил в комнату и довольно быстро нашёл мальчика. Взял его на руки и пошёл к выходу. У самого порога обрушилась большая горящая балка, но священник успел в последний момент выкинуть ребёнка на улицу. И только подоспевшие на помощь люди вытащили старика.