Некованый меч
Келья осталась истирающимся, блекнущим воспоминанием на уголке сознания. Перед прорезями маски опять лежала дорога и молчаливый чернокнижник рядом, чье присутствие явственно ощущалось, даже когда того не было в поле зрения.
«Что-то абсолютно чужое пожирает людей. Я уже не влияю даже на собственный культ...»
Удивительно, но развалины предместий выглядели чище самого города. Остовы домов, увитые плющом — прошлое без прошлого…
«Нужно выяснить, что произошло в Мире-Сердце, и делать это придется вам… в конце-концов, Стража не случайно назвали Темным.»
Сразу за мостом справа начиналось заброшенное кладбище. Покосившиеся надгробья, памятники, стелы…
«Идите в Приграничье, к Ведьминому Кругу темнолесья — это одно из немногих оставшихся мест, которое может перемещать между мирами. Сейчас, наши дороги разминутся. На мне все еще лежит ответственность за Церковь Света — в частности за Патриарха. Мне нужно обсудить с ним его… понимание учения. А особенно, методы используемые Церковью в Приграничье. Освальд, паладин чей отряд встретил вас на дороге, все еще верен мне. Я с ним отправлюсь в поселение — то самое с чьими жителями вы имели несчастье познакомиться. Хочу спросить местного жреца, когда я благословлял сжигание людей. Там и встретимся.»
Некромант идет уверенно , сворачивая между могил, как по знакомым улицам.
«...и, Чародей, позаботься о своем рыцаре. Ржавая зубочистка — не самое эффективное оружие. Я уже мало что могу, но, говорят, ангелы-хранители не оставляют даже самые темные души. Выйдя из кельи, вы окажетесь в том, что осталось от храма предместий. Ищи кладбище — думаю, дальше ты поймешь сам.»
Статуя ангела, словно стерегущая покой склепа, навечно застывшая в немой скорби возле входа. Белый гладкий камень с черными прожилками-трещинами и пустые черные провалы глазниц — по камню лица, мешаясь с грязью, черными дорожками стекает роса.
Ржавая решетка открывается со скрипом, шаги глухо падают на ступени короткой лестницы. Тесное, маленькое погребальное пространство едва освещено - но мне никогда не был нужен свет, чтобы видеть.
Два саркофага по бокам комнаты - я подхожу к одному, касаюсь рукой камня. Рельефная крышка изображает очертания воина, сжимающего в руках меч. Окружающая тьма играет злую шутку с застывшим в вечном покое каменным лицом, превращая глаза в бездонные черные провалы маски.
Крышка падает удивительно легко, раскалываясь на части. Саркофаг пуст, за исключением неполного комплекта доспехов - здесь левый наплечник и наруч, остатки кольчуги, поножи, наголенники… Мне подойдет. Лучше, чем то, что у меня есть.
- Ты только посмотри на это...
Чародей показывает рукой на обломки крышки. Та и правда раскололась крайне странно - среди обломков лежал целый меч.
- Это не часть крышки - присмотрись.
Меч действительно выглядел “чужим” - тяжелый, несбалансированный на вид бастард неправильной формы - серое шершавое лезвие расширялось на конце; в середине имело неровные зубцы, а ближе к гарде - и вовсе превращалось в незаточенную “болванку”. Это неплохо - можно принимать удары чужих клинков.
Там, где у большинства клинков в середине лезвия был дол, этот чернел до полной невозможности определить выступает эта часть или углубляется; эти “обсидиановые” вкрапления тонкими ниточками ответвлялись от “сердцевины”, истончаясь и полностью исчезая к кромкам клинка.
Тяжелое, черное навершие, больше напоминавшее угловатый камень, обмотанная лоскутами кожи рукоять, такая же черная, как и дол гарда, изгибающаяся к клинку, с крупным матовым темно-красным камнем неправильной формы в середине; с обоих сторон по камню ветвились черные трещинки, сплетавшиеся в шестиконечный знак, казавшийся очень знакомым…
- “Печать”. Ее называют Печатью Смерти, но как первая и сильнейшая она не требует дополнительных эпитетов. Что, часто видел ее в своей крипте?
Колдун смеется и с сомнением качает головой.
- Выглядит неподъемно.
Меч легко ложится в руку, отзываясь на каждое движение кисти - он кажется настолько легким, что им можно управляться одной рукой. Массивное навершие - из чего бы оно ни было сделано, достаточно тяжелое, чтобы уравновесить тяжелый клинок.
- Видимо, тебя ждал, - можно было поклясться, что некромант улыбался.