— Моя госпожа, мы принесли вам прекраснейшую новость! Леон Дейнортор, Прародитель природы, прибыл с свитой к нам, чтобы обсудить ваше предложение! —
Начала одна из служанок, что стояла у шкафа и выбирала наряд для приема гостя для Прародителя света.
— Вот как… И что сподвигло его передумать? —
— Прародитель тьмы. Он вернулся…—
Тихим голосом проговорила другая, и опустила взгляд в еду, которой являлись лишь салат и компот из фруктов. На такой ответ Прародительница приподняла брови смотря в пол, а внутри начинала разгораться злость, и та медленно перевела взгляд наверх, сначала на одну, а после на другую служанку.
— Мм… Вернулся? И почему же мне, мои верные слуги, не сообщили? О столь… ВАЖНОМ событии?..—
Проговорила Женщина в более грозной форме, выпрямившись и положив одну руку на край кровати, а одна из служанок приоткрыла рот в попытке что то сказать и была мгновенно перебита.
— Замолчи, ничего слушать не желаю. Вы не рассказали мне о том, что главная угроза, воплощение тьмы и греха, вернулся в строй, хотя уверяли до этого, что он получил в бою… НЕСОВМЕСТИМЫЕ С ЖИЗНЬЮ РАНЫ! ЧТО О НЕМ НЕЛЬЗЯ ПЕРЕЖИВАТЬ, И ОН УМРЕТ! А ОН ПРОСТО ВСЕ ЗАЛИЗАЛ И ВЕРНУЛСЯ! —
Уже перешла на крик ярости девушка, и поднялась с кровати, пока Служки совсем замерли и опустили голову, смиренно ждал приговора.
— Пошли прочь. И скажите Леону что я скоро спущусь… Проявите МАКСИМАЛЬНОЕ гостеприимство.—
И с этими словами одна служанка положила поднос на столик рядом с кроватью, обе поклонились и быстро покинули комнату, прикрыв за собой дверь. Прародительница с дрожью выдыхала и попутно быстро уплетала приготовленный салат, и одевшись поприличнее, в белоснежную мантию с длинным до пола платьем, надела на шею подвеску, вырезанную под форму солнца, и так и не доев подошла к зеркалу осматривая себя, видя всю взволнованость на собственном лице от происходящего, стараясь успокоиться, медленно приложила руку к зеркалу.
— Великая Создательница Бездна, да освети мой путь, и дай мне сил бороться со злом, что ниспослал нам Мрак… И пусть я стану мечом и щитом в твоих руках, разгоняя тьму вокруг себя.—
Договорив, та прикроет глаза, опустив голову, простояв так минуту, и уже после отправится в путь на самые нижние этажи мимо слуг, что быстро расступались в разные стороны и кланялись перед той. Дойдя до большого зала, где в центре стоял стол из белоснежного древа, такие же стулья, а рядом ожидал Сам Прародитель природы, и поглаживал этот стол, словно сожалея о том, что сделали с ним, пока Миридия жестом подозвала одного из своих слуг и прошептала.
— Вы…серьезно привели его в место… С мебелью из бело-древа?! —
Не давая даже ответить, та махнула рукой, еще сильнее испортив себе настроение из-за некомпетентности слуг, и пошла ближе к Прародителю.
— Рада вас видеть в добром здравии.—
Проговорила женщина, остановившись в метре от него, и дождавшись, когда тот повернется к ней, и оба поклонились друг другу.
— Миридия Гриммуар, вы как всегда великолепны. И возможно уже знаете причину моего визита…—
— Да, и к сожалению узнала в последнюю очередь. А вы. Вы решились принять мое предложение? —
С милой улыбкой проговорила беловолосая и направилась к столу, где слуги уже стали раскладывать документы, что ещё больше смутило Леона. Бедные деревья, за что с ними так жестоко поступили?.. Он будто слышал их предсмертные крики агонии.
— Да… Но я бы хотел принять его только в том случае, если буду уверен, что вы убьете Прародителя тьмы.—
Прикрыв глаза проговорил Леон, отведя немного голову в сторону, лишь бы не видеть этот кошмар, пока у Миридии пропала улыбка с лица, а немой ужас застыл на лице. Та приложила руку к щеке, потирая ее и стараясь успокоиться.
— Убить.? Кхм… Да, конечно, я смогу его убить…—
Уже более спокойно проговорила та, жестом показывая убрать все документы прочь, они в такой ситуации не к месту.
— Все таки все Прародители уже успели встретиться и сразиться, и только вы и он… Даже в лицо друг друга не видели, разве вы можете гарантировать «светлую
победу» против, того кого в глаза не видели ни разу? —
Открыв глаза проговорил Прародитель природы, и перевёл взгляд на Миридию. В его лице была полная серьезность, и тот соглашаясь на ее условия, желал полную неприкосновенность.
— Я поняла тебя. Но уверяю, в моем мире ни одной грешной душе не выжить, это место…—