— Ну, пошли…
— Куда? — остановил его Мишель.
— Как это? — не сообразил сразу Максим. — В Промзону пойдем, надо людям укрыться… да и у меня теперь там дела срочные образовались… а с Танькой пока тетька посидит, она так сказала…
— Нет, ты не понял, — сухо улыбнулся поверенный. — Куда идем из подъезда — влево, вправо, ну, и дальше…
— А-а-а-а, вот ты про что, — протянул юноша. — Так не беспокойся, я поведу…
— Ты не поведешь, — строго сказал Мишель. — Ты пойдешь с Никой, замыкающим — Антон… поведу я. Итак — куда?
— Раз Мишель говорит, так и пойдем, — поддержала своего поверенного Ника, прихватывая едва не шарахнувшегося в сторону от такого контакта молодого человека под руку. — Мне с тобой, может, приятно пройтись будет… А Антон в таких случаях не ревнивый, правда, ведь?
Карев поморщился на нелепость последних слов блондинки, но списал их на волнение, охватившее их всех в необычной ситуации. Максим пожал плечами, на лице его явно читалось: «К чему такие сложности? Не в кино, небось…», но спорить и возражать он не стал.
— Как выйдем — направо, в соседний двор, — пояснил он, слегка косясь на прижимающуюся к нему Нику. — Потом, дальше, еще вправо, но чуток, через двор пройдем, а там трансформаторная будка, к ней…
…Уже в подъезде, неторопливо спускаясь следом за Никой и Максимом, Антон сказал негромко:
— Что-то это всё мне напоминает…
Это были его едва ли не первые слова за все время пребывания в квартире пролетария. Так мало в компаниях романист ни разу на памяти своей подруги, не говорил.
— Очередную главу твоего романа? — не удержалась, чтобы не съерничать блондинка. — Или сценарий сериала?
— Джунгли… — серьезно ответил романист, отбивая у девушки охоту к дальнейшему обсуждению его слов.
Сказал и — как накликал. Они не прошли от подъезда и пяти саженей, как навстречу, как раз из того самого дворика, куда направлялась их маленькая импровизированная колонна, вышли двое высоченных, широкоплечих парней с черными повязками на левых рукавах почти одинаковых, как униформа, добротных синих костюмов. Шедший позади Антон успел всё понять, сообразить, что не просто так драбанты Анаконды — хоть и не мог знать, что это именно они — появились здесь, а Ника и Максим ни в чем не разобрались, посчитав, наверное, появление парочки анархистов вполне естественным явлением, вроде городских воробьев, бездомных кошек или бродячих собак. Но никто из них как-то среагировать просто не успел. Прозвучали два очень негромких хлопка, будто где-то неподалеку открыли подряд, с замедлением в миллисекунды, две бутылки шампанского, и лицо шедшего первым драбанта брызнуло кровью, и сам анархист стал медленно заваливаться назад и вбок, пытаясь хоть как-то, рефлекторно, задержать свое падение. Второй же упал навзничь без всяких попыток, будто толкнули его сильно в грудь, сбили с ног одним ударом.
— Не смотреть! — строго скомандовал, чуть повернув назад голову, Мишель. — Идем мимо, внимания не обращаем…
«Сильно сказал, — подумал Антон, скашивая глаза в попытках разглядеть, куда же попал поверенный Ники второму инсургенту. — У нас так на весь батальон разве что один ротный мог скомандовать — чтоб даже мысли малейшей не возникало о неподчинении…»
Проходя мимо упавших и старательно исполняя приказ Мишеля, Максим сильно побледнел, будто только сейчас прочувствовав до конца случившееся, а вот Ника простучала каблучками вполне равнодушно, можно было подумать, что при ней едва ли не ежедневно с таким профессионализмом отстреливают инсургентов.
«Кстати, о профессионализме, — задумался на секунду Антон. — Двигается простой нотариус очень умело, а уж стреляет — так и просто слов нет… интересно, его всему этому еще в бухгалтерском колледже выучили, или специальные курсы для поверенных в делах существуют?..» Завершить обдумывание романист не успел, одернув сам себя, чтобы не потерять концентрацию и внимание, ведь если навстречу им попалась парочка анархистов, то в соседнем дворике вполне могли поджидать еще человек пять, и тогда пока еще не побывавший в действии ствол Карева очень даже понадобится.
Но в соседнем, как две капли воды, по мнению приезжих знаменитостей, похожем на предыдущий, дворике было тихо и пустынно. Попытавшийся предсказать дальнейшие действия поверенного, Антон решил было, что он поведет их вдоль стены дома, прячась за густыми, разросшимися без должного ухода в настоящие джунгли, кустами сирени, но — ошибся. Как ни в чем ни бывало, Мишель двинулся через двор напрямую, по протоптанной тысячами ног дорожке. «И верно, чего метаться? В районе тихо, выстрелы вряд ли кто услышал, а услышал, так и внимания на хлопки не обратил. Да и не могли анархисты, если они, конечно, к Максиму шли, выдвинуть сюда взвод, такие дела тайком творят, без многочисленных помощников, с которыми потом делиться надо будет», — опять отвлекся от окружающей обстановки Антон. Хорошо, что его расслабленность и минутная задумчивость не принесли никакого вреда, но сам романист все-таки пожалел об этом, отметив про себя, что стал терять те запасы психологической и физической формы, которые дала ему служба в парашютных войсках.