Положив глаз на очередной шампур, Ника прихватила с большого блюда половину сочного, казалось, светящегося изнутри лимона, быстрыми движениями обрызгала мясо великолепным соком и через секунду уже впилась острыми зубками в буквально тающий во рту кусочек отлично замаринованной свинины. Легким, совершенно не показавшимся вульгарным движением блондинка обтерла с подбородка капнувший туда жир и, оставив очередную серию отпечатков своих пальчиков на простом стеклянном стакане, глотнула, запивая, изрядную дозу коньяка.
«Вот это я понимаю — сказка», — подумала слегка опьяневшая девушка, оглядывая застолье.
Ей показалось, что где-то в далеком прошлом остался первоначальный шок от встречи нежданных гостей и удивленных хозяев, довольно-таки продолжительная церемония знакомства, видимо, и рассчитанная на снятие стресса у вывалившихся из леса на поляну путешественников, невольно оказавшихся втянутыми в странную компанию людей и нелюдей. Сейчас, за столом, под шашлык, фрукты, вино и коньяк они общались, разговаривая с ближайшими соседями совершенно свободно, и даже не удивлялись хорошему знанию русского языка иными.
…— А что ж хозяин ничего о себе не рассказал сразу? — негромко спросила совершенно осмелевшая от простоты царящих за столом нравов Ника у своего соседа, похожего ростом и широкоплечестью на сказочного гнома, а вот серой, морщинистой кожей, лопоухими, тонкими ушами и небольшим хоботком вместо привычного носа — на маленького слоника; звали соседа нолс Векки Смоналли Рей, причем, как объяснил хозяин застолья — да и вообще, как постепенно выяснялось, всей Промзоны — словечко «нолс» означало всего лишь самоназвание коротышек с далекой землеподобной планеты.
— А он у нас скромный гордец, и считает, что начальника сто восемнадцатой базы все должны знать в лицо, — гундосо пояснил Векки, осторожно подсовывая под свой хоботок кусочек мяса, сдобренного по рецепту Ники лимонным соком. — Но забывает, что его номер сто восемнадцатый… хотя, в самом деле, в этом районе пространства он — царь и бог для всех космонавтов. Так у вас говорят?
— Точно, — кивнула Ника, в глубине души не переставая удивляться не только правильному произношению, но и умелому, к месту, использованию гномом местных идиом.
— Конечно, если каждый выход из подпространства — это игры судьбы, то центр техобслуживания — иной раз просто единственный шанс на спасение, — закивал, замотал хоботком Векки. — А вообще-то, наша работа скучная. Старт, разгон, нырок в «тоннель», выход… вот тут и бывает, наверное, самое интересное… потом торможение, остановка, диагностика всех систем, ремонт, если надо, отдых и — снова старт… Хотя, чего зря грешить, самое интересное, конечно, на планетах…
«Не зря про него начальник сто восемнадцатой сказал, что гномик большой любитель экзотических диковинок, — подумала Ника. — Конечно, на разных планетах можно увидеть много такого, что кажется невиданным и неслыханным дома…»
…— Ты же сам бухгалтер, как Василь Андреич сказал, — пояснял очевидное Мишелю единственный человек из космических гостей — Иннокентий Вершинин, высокий и стройный, хоть и скрывал очертания его тела сплошной сине-зеленый, переливающийся комбинезон, светлоглазый и светловолосый, на первый взгляд, совсем еще молодой. — Понимаешь, что где-то выгоднее возить готовые изделия, где-то — сырье, полуфабрикаты, ну, а иной раз и рабочую силу, хотя — это чрезвычайная редкость, гораздо чаще мы перевозим специалистов, а это же — не сотни тысяч, хорошо если просто сотни, а то и несколько десятков человек…
Мишель послушно кивал, прихлебывая из стакана вино. Он, не будучи ни гурманом, ни обжорой, насытился быстрее всех, и теперь основное внимание уделял одновременно разговору с экспедитором — да-да, именно так звался по должности Иннокентий — космического транспорта и наблюдению за остальными участниками застолья. Впрочем, наблюдение это поверенный вел, скорее уж, из чистого любопытства, чем по необходимости, ведь и интуиция, и осознанный, пусть и очень быстрый анализ обстановки говорил о полной безопасности для всех его временных подопечных.