Вернувшись в дом, Катя беспомощно опустилась на кровать и зарыдала, уткнувшись лицом во все еще теплую подушку. Она никак не могла поверить, что в один момент лишилась всего, что было у нее и чем она дорожила больше всего на свете. У Кати ничего не осталось — ни мужа, ни детей, ни дома. Осталась лишь она одна, снова, как в далеком детстве…
Влас не был ее законным мужем — они жили в гражданском браке. Они познакомились полтора года назад, когда Катя по распределению отрабатывала в местной станичной школе учительницей младших классов. С греком Власисом Зервасом она познакомилась случайно — он был местным врачом, который услужливо оказал ей помощь, когда она подвернула ногу. Катя и сама не заметила, как простая дружба переросла во что-то большее.
Позже Влас предложил ей переехать к нему в дом — по сравнению с небольшим старым домом, которое временно дало ей государство, новый дом Власа казался ей огромным дворцом, в котором никому не было бы тесно. Да Кате все равно рано или поздно пришлось бы съехаться с ним — она ждала ребенка.
После рождения двойняшек, Катя на время ушла в декрет, чтобы ухаживать за детьми. Влас же эти три месяца работал за двоих. Зимой с работой в станице было туго, благо, что он был врачом — никогда не сидел ни без работы, ни без продуктов.
Все эти полтора года Катя считала себя самой счастливой женщиной на всем свете. У нее был прекрасный мужчина, обеспечивший ее всем, чем только мог, у нее были дети, которым она никак не могла нарадоваться, у нее был дом. Но сегодня она потеряла все в одно мгновение и никак не могла поверить в это.
Неожиданно с улицы до нее донесся какой-то шум. «Соседи», — решила Катя. Шмыгнув носом и утерев ладонями лицо, она приподнялась, чтобы встать и пойти проверить, кто ходит по двору, но дверь тихо скрипнула и чуть приоткрылась. Катя, услышав знакомое сонное посапывание — так делал Митюша, когда засыпал, — рывком села на постели и увидела перед собой лейтенанта Демидова, с ног до головы засыпанного мелкими хлопьями снега. На руках он держал детей.
— Заберите их, — произнес он, отводя взгляд куда-то в сторону и передавая детей ей. — И спрячьте их. Сами останьтесь в доме, а детей спрячьте у кого-нибудь из соседей. Из станицы не бегите — на этой неделе к вам еще могут зайти… Но детей спрячьте.
— Но… — промямлила Катя. — Но… Постойте. Как же…
— Я не должен этого делать, — лейтенант отошел к двери. — Не говорите никому про это.
Катя растеряно переводила взгляд со стоявшего в дверях мужчины на детей и обратно. Она никак не могла поверить в произошедшее. Она хотела о многом спросить у этого лейтенанта, но никак не могла собраться с мыслями, путавшимися у нее в голове.
— Постойте, — вздохнула Катя, вставая с постели.
— Не говорите ничего, — перебил ее он. — Они только заснули.
Женщина заметила, как дрогнули его уголки губ — он хотел еще что-то сказать, но лишь поджал губы и вышел, также тихо закрыв за собой дверь. Через пару секунд она услышала, как загрохотал двигатель отъехавшей со двора машины и стих спустя пару мгновений.
Катя осмотрела детей — те и вправду мирно спали. Митюша, как он обычно это и делал, сонно причмокивал губками. Настенька улыбалась чему-то во сне.
Катя, прикусив губы, чувствовала, как по щекам вновь потекли слезы. Аккуратно, чтобы не разбудить ненароком, она поцеловала детей и посмотрела на часы — стрелки на часах замерли, показывая начало второго ночи. Надеясь, что соседи простят ее за визит в столь поздний час, она начала быстро одеваться.
Она решила послушаться совета этого лейтенанта Демидова и спрятать детей у соседей. Из всей станицы она доверяла лишь нескольким людям, но не настолько хорошо, чтобы оставить у них детей. Но была одна женщина, на которую, Катя знала, она могла положиться в любой момент, — директор местной школы Ефремова Зинаида Петровна.
Зинаида Петровна была очень хорошим человеком и за все полтора года, что Катя знала ее, она не раз помогла ей. И Катя надеялась, что поможет и в этот раз.
Через двадцать минут, пройдя почти через всю станицу, Катя, пытаясь удержать детей в одной руке, второй стучала в дверь дома, где жила директор. Кате удалось пробраться к дому, не разбудив собаку Ефремовой, чему она, конечно же, была рада — собака бы своим лаем разбудила соседей, а Катя не хотела привлекать к себе чужое внимание.
— Кто? — услышала она спустя пару минут тихого, но настойчивого стука.
— Зинаида Петровна, — негромко заговорила Катя, перекладывая Настю в свободную руку, — это я. Пожалуйста, откройте!
— Случилось чего? — по голосу хозяйки, Катя поняла, что ее неожиданному появлению посреди ночи не очень-то и рады.
— Случилось, — Кате пришлось чуть повысить голос.
Дверь открылась через пару секунд, и Катя ловко юркнула в теплые сени.
— В доме кто-нибудь еще есть? — спросила она, осматривая темное помещение.
— Только муж мой, — быстро проговорила Зинаида Петровна, — спит там… А что произошло, Катя?
— Власа забрали, — тихо ответила Катя.
— Кто забрал? К-куда?..
— НКВД. Пришли почти час назад и забрали его…
— А ты? — перебила ее женщина. — Ты… Тебе как удалось выбраться? Еще и с детьми…
— Они сказали, что я им не нужна, только Влас.
— И… что же теперь?
— Не могли бы вы спрятать у себя детей? Всего дня на три. Прошу вас.
— Я не знаю… — она вздохнула. — Екатерина Васильевна, я…
— Зинаида Петровна, — взмолилась Катя, — они могут вернуться в любой момент. Заберите их. Всего на три-четыре дня. Я буду… обеспечивать вас продуктами на эти дни.
— Но что скажет мой муж… Петр же будет против…
— Зинаида Петровна, мне больше не к кому идти. Поймите же… Всего на эти пару дней, потом я их заберу.
— А кормить их кто будет?
— Я буду приходить и кормить. И вам, Зинаида Петровна, могу приносить все, что вам понадобится.
— А если за ними тоже придут?
— Не придут, ведь никто не знает, где они. Да и вряд ли они им понадобятся… Прошу, Зинаида Петровна, помогите… Вы единственная, на кого я сейчас могу положиться.
— А что… если и за тобой придут? Куда мне их деть?
— Я же сказала, что я им не нужна…
— Ох, Екатерина Васильевна, что муж-то мой скажет…
Зинаида Петровна замолчала на пару минут, обдумывая предложение. Катя же, все еще держа детей на руках, смотрела на ее, надеясь, что женщина ей не откажет. Наконец, Зинаида Петровна повернулась лицом к Кате, кивнула и зашептала:
— Давай их сюда, так уж и быть.
— Спасибо, спасибо вам огромное, Зинаида Петровна! — горячо зашептала Катя, передавая детей на руки женщине. — Только, прошу, не говорите никому… Пусть все думают, что их тоже забрали.
— Уж не дура.
— Вы… вы не представляете, как помогли мне!
— Так значит, — директор поочередно взглянула на детей, — Настя и?..
— И Митя, — помогла ей Катя, улыбаясь. — Спасибо вам… Спасибо.
— Все, хватит, — оборвала ее Зинаида Петровна. — Я помогла, да… Теперь иди же, не то муж проснется… Иди же!
Катя, еще раз отблагодарив женщину, быстро поцеловала детей и выскочила за дверь. Оглядевшись, она поспешила домой. Катя была спокойна за детей, зная, что на эти пару дней они точно в надежных руках.