- Наруто, что случилось? – спросила Сакура.
- Видишь ли, - начал хокаге, разворачиваясь спиной к костру и усаживаясь поудобнее, - я знаю, где находится Манея и в состоянии спасти ее сам.
Сакура сразу почувствовала, что Наруто старше, что он давно уже все знал, все продумал, давно все решил. Она поняла, что дальше последуют вещи еще более неприятные, поэтому попробовала схватиться за соломинку.
- Наруто, но почему ты не хочешь, чтобы мы тебе помогли?
- Сакура, подожди, - остановил ее Саске, дотрагиваясь до ее руки. – Я думаю, мы заслужили разъяснений, - обратился он к Наруто.
- Конечно, я объясню, - твердо проговорил Наруто.
Он взглянул на друзей, которых так недавно обрел. Ни пространство, ни время не смогли стать препятствием для их дружбы. Он сам должен сообщить им о том, что дружба должна закончиться, закончиться в этом мире и сохраниться лишь в их памяти, в их сердцах. Он улыбнулся, правда улыбка получилась слишком горькой.
- Дело в том, что вам необходимо утром покинуть мир шиноби, - сказал он.
- Но Наруто, - начала было Сакура, но Саске снова остановил ее своим прикосновением.
- Я понимаю твое возмущение, Сакура. Но пойми и ты. Мадары больше нет. Миру шиноби необходимо обрести новое равновесие. Нас ждут большие перемены. И эти перемены должны произойти без вас. Сакура, пожалуйста, послушай, - обратился он к куноичи, которая обиженно отвернулась. – Ни ты, ни Саске не можете вернуться в деревню. Вас похоронили много лет назад, как героев. Да, Саске, я добился того, чтобы о клане Учиха сохранилась самая хорошая память в деревне, - Наруто вздохнул. – Слишком многое придется объяснять, а для меня мир – это самое главное. Люди не готовы к знаниям, которыми обладали Орочимару, Джирайя, Пейн, Мадара. Всегда найдется кто-то способный, одаренный талантливый, который решит, что этот мир предназначен лишь для него, что он особенный. Поэтому часть знаний, даже техник ниндзя общим советом каге мы решили законсервировать. Их обладатели погибли, сражаясь за власть над миром, над людьми. Это не принесло им счастья. Однажды жабий старейшина сказал мне, что знания могут сделать человека гордецом, а настоящая сила заключена в любви, - Наруто сделал паузу и продолжил. – Я не могу позволить вам нарушить существующий баланс. Никто не знает точно, с кем я здесь сражался. Все думают, что какие-то бандиты похитили мою внучку, ниндзя-отступники, к примеру. Я не могу позволить снова расшатать устоявшиеся представления.
- Я согласен с тобой, - ответил Саске. – Мы уйдем на рассвете.
- Но это не все, - тихо сказал Наруто. – Я собираюсь закрыть переход. Навсегда.
Сакура прикрыла рот ладонью. Вот, что на самом деле значил их поцелуй с Наруто. Это было прощание, его прощание с ней навсегда.
- Тебе виднее, - сказал, пожав плечами Саске. – Но если опять появится такой Мадара, а люди не будут готовы его встретить, то… Впрочем, это твой мир.
- Спасибо, Саске. Я знал, что ты меня поймешь. Вы нашли себя в том мире – это главное. Обратной дороги у вас в любом случае быть не могло.
Саске кивнул.
- Это значит, что наши способности шиноби пропадут в том мире, - проговорил он, скорее утверждая, чем спрашивая.
- Да, - коротко ответил Наруто.
- Неудачный побочный эффект, но мы справимся, верно? – обратился он к Сакуре.
Она кивнула и всхлипнула.
- Тогда хоть расскажи, как сложилась жизнь наших друзей, - попросила она, вытирая навернувшиеся слезы.
Саске придвинулся ближе к жене и обнял ее за плечи.
- Это он может рассказать нам и за едой. Я есть хочу.
Наруто рассмеялся и снял кролика с вертела. Разделив его на три части, он начал рассказывать обо всех в деревне, с кем встречались или были связаны Саске и Сакура.
Взошла Луна, освещая бледным рассеянным светом долину. Огромные кедры возвышались вокруг поляны, как исполинские статуи, охраняющие спокойствие шиноби. Костер потрескивал, поедая сухие ветки и сучья, которые Наруто время от времени подбрасывал в его ненасытную пасть.
За едой поговорить толком не вышло, так как все проголодались и уписывали несоленое мясо за обе щеки, запивая родниковой водой. На разговоры просто не хватило времени, да и говорить было нечем – рот был занят только едой.