То, что предлагала ей надеть Юмико – не поддавалось описанию. Скорее одежда была предназначена для того, чтобы заметить то, что обычно пытаются всячески прикрыть.
- Облачайся, - решительно произнесла Юмико. – Ни одного раза этот костюмчик осечки не дал. Правда, - печально вздохнув, заметила она, - и на долгую жизнь его не хватало. Каждые раз приходится покупать новый. Так что дарю, - улыбнулась она.
Сакура поняла, что положение безвыходное. С Юмико спорить бесполезно, а Саске теперь нужно сразить наповал во что бы то ни стало. И рассудительность, скромность, ум и кристальная честность здесь совсем не помогут. Но все-таки она решила уточнить кое-что:
- Ю, а пояс с чулками зачем? – тихо спросила Сакура красная как рак. Она была рада, что в комнате было темно настолько, что этого нельзя было заметить.
- Это тебе не помешает, - возразила Юмико вместо ответа. Но, взглянув на смущенную и озадаченную Сакуру, решила пояснить. – Это чтобы он дара речи лишился, и у него просто не хватило сил тебя выгнать или даже попытаться проигнорировать.
Сакура, пыхтя и отдуваясь то ли от смущения, то ли от напряжения, а может от всего сразу, наконец, закончила одеваться.
- Ю, ты считаешь это нормально, соблазнять собственного мужа? – Недоверчиво спросила Сакура.
- А нормально соблазнять только чужих мужей? – Усмехаясь, уточнила Юмико, критически разглядывая вконец смутившуюся Сакуру. – Бандану сними. Знак, говорящий о том, что ты шиноби, тебе этой ночью вряд ли понадобиться. Да, и тебе нужно измотать Саске как следует, чтобы он спал, как убитый пока мы ездим к Кисимото, - добавила она. – Так что спать тебе, скорее всего, не придется.
Сакура вздохнула и послушно избавилась от протектора, розовые волосы свободно рассыпались по плечам, контрастно выделяясь на черных кружевах.
- Расслабься. Прими непринужденную позу. Ну, позаманчивее, - командовала Юмико. – Вот так. А из тебя не только классная куноичи получилась…
- Все, Ю. Хватит, - выпалила Сакура.
- Да, ладно, - пожала плечами Юмико. – Иди. Удачи.
Она вдруг быстро подошла к подруге, обняла ее и прошла дальше к стеклянной стене, за которой колыхалась бархатная осенняя ночь.
Сакура плавно и осторожно двинулась по лестнице на второй этаж. Она чувствовала себя как перед сдачей очень сложного экзамена. Сердце колотилось как бешенное. «А если он меня снова выставит за дверь?» - в страхе подумала Сакура, входя в коридор. Внутри все сжалось как от удара. Но лишь на мгновение. Затем пружиной распрямилось женское самолюбие. «Пусть только попробует. Он у меня живым не уйдет». И с этой мыслью куноичи преобразилась – расправила плечи, расслабилась и твердой уверенной походкой направилась к заветной цели.
В спальне было пусто. Значит, Саске решил не рисковать и спать в кабинете. Сакура усмехнулась. Внутри зажегся азарт борьбы. Подумаешь чидори, цукиеми. Сакура бросила взгляд в зеркало, в котором отразилась, проходя мимо спальни. Вот настоящее женское оружие. Она остановилась. Мелькнула мысль, а если вдруг в таком виде появиться перед Мадарой. Наверное, пару минут можно было бы выиграть. Хотя, скорее всего он подумает, что это иллюзия и саданет какой-нибудь жуткой техникой. Поэтому Сакура отмела этот вариант и двинулась дальше.
Она тихонько приоткрыла дверь в кабинет и застыла, непринужденно касаясь рукой косяка.
- Саске, - позвала она темноту.
Он появился внезапно, будто вырос из-под земли. Сакура не успела ничего сказать или сделать. Саске подхватил ее на руки и понес в спальню. Последней ее связной мыслью в эту ночь была мысль о том, что костюмчик действительно осечек не дает.
Утро не наступило, а было лишь жалким продолжением самой удивительной ночи, которая была в жизни у Сакуры. Она сидела в машине, откинувшись на спинку сидения. Ее глаза были закрыты, лицо обвевал прохладный ветерок включенного кондиционера. За рулем была Юмико и болтала всякий вздор, который Сакура даже слушать не хотела. Она лишь вспоминала отрывки сегодняшней ночи с Саске, его горячие губы, руки, нежность, сплетающаяся с настойчивостью. Почему-то вся ночь никак не укладывалась в голове, Сакура как не старалась, не могла воспринять ее целиком. Она вспоминала желание как жажду, которую было невозможно утолить, потому что любовь питала ее, любовь была ее причиной и следствием и проклятием…