Проклятие, как можно быть таким назойливым?
- Семейные обстоятельства,- резко ответила я и посмотрела ему в глаза ледяным взглядом.
Он вздрогнул. Прекрасно. Люди почему-то всегда не любят смотреть мне в глаза: наверное, из-за их цвета, а может из-за того, что они такие большие. Не знаю. Даже мама всегда ругала меня за то, что я на нее смотрю. Она говорила, что взглядом моих глаз можно убить. Ну и вот, пожалуйста, я выросла закомплексованной и неразговорчивой. Хотя своими глазами я все же горжусь: неплохое ментальное оружие для любопытных.
Мы шли по мощеной тропинке. Здесь тоже хватало народу: кто куда-то спешил, кто просто неспешно прогуливался. На спортивной площадке в стороне ото всех группа девушек играли в волейбол. Вдалеке виднелась асфальтированная площадка, где гоняли на квадрациклах. Короче, пестрая компания избалованных деток богатых родителей.
Через пару минут Питер все же решил заговорить.
- Может я лезу не в свое дело, но в ты тут с кем-нибудь знакома?
Сначала мне захотелось соврать, но вспомнив слова Сары о том, как они тут все друг друга знают, решила, что этот номер вряд-ли прокатит.
- Нет, а что?
- Да так, просто спросил,- к нему снова вернулась его насмешливая манера поведения,- жду тебя на Открытии, Эмма.
Он остановился рядом с трехэтажным зданием, на котором красовалась надпись "Женское общежитие. Старшая школа". Сделал фальшивый поклон:
- До свидания, мисс Фокс.
Я закатила глаза и поспешила в общежитие, позже поняв, что даже не поблагодарила его за услугу. Хотя, если быть честной, я не почувствовала угрызений совести: он сам напросился мне в проводники, да еще докучал надоедливыми расспросами.
Моя комната находилась на последнем, третьем этаже и значилась под номером 48 (он был указан в моем пропуске). Чтобы попасть в нее, нужно было провести пропуском рядом с устройством, находившемся на месте дверной ручки. После приборчик загорался зеленым светом (пародия на светофор, подумала я), и дверь автоматически открывалась.
Не спорю, что для частной школы, да и вообще для любого учебного заведения, такие меры предосторожности были черезчур, но, с другой стороны, это же элитный учебный городок, основанный миллиардером-ученым, так ведь? Даже этот факт кричал о том, что все должно быть здесь... нестандартным, что ли.
ПОЗДРАВЛЯЕМ! ВЫ ЗАСЕЛИЛИСЬ В КОМНАТУ! - поздравил меня искин.
Ух, не очень-то я люблю этот искусственный интеллект, и так уже свела его сообщения до минимуму — уж очень надоедает!
Как бы то ни было, когда я вошла в комнату, меня ждал приятный сюрприз: здесь стояла только одна кровать. Следовательно, у меня не будет соседки, и все помещение передо мной находится целиком и полностью в моем владении. Да уж, больше счастья и желать-то невозможно: что может быть лучше тишины и одиночества для задумчивой снобки-писательницы?!
Чемоданы стояли возле стенки у входной двери, и я решила, что распакую их вечером. Сейчас, мне нужно было собраться на праздник Открытия. Я решила, что, так это все же официальная церемония, следует одеть подходящее платье. Открыв белый чемоданчик виртуальным ключом, в который я специально упаковала всю свою лучшую одежду, я просмотрела его содержимое. Мой выбор пал на черное платье до колен, из тонкой материи и без рукавов, но достаточно строгое. Признаться, я бы предпочла красное, но черное казалось более уместным: все же это не какая-нибудь коктельная вечеринка. Хотя, можно поверить, я знаю, что это вообще такое.
К моему удивлению, в моей спальне имелась дверь в ванную комнату. Да, мне действительно повезло: прямо не школьное общежитие, а отель класса люкс. Единственное, что, пожалуй, слегка удручало, так это, то, что абсолютно все в Перекрестке имело цвет двух оттенков - пурпурного и белого. Ну, ладно, придется мириться с символикой - благость, хоть газон все еще зеленый и небо синее.
Приняв подрящий душ, я надела черное платье и туфли на небольшом каблучке и оценивающе посмотрела в зеркало. На меня холодно взирала высокая худая девушка, с прямыми пепельными волосами темноватого оттенка, нисподающими ниже талии, и прозрачно-бледной кожей, которая смотрелась почти что болезненно и была совершенно не характерна для жителей южных штатов, однако я ни использовала ни грамма косметики - мне она просто не нравилась. Выражение лица было таким, каким я всю жизнь и добивалась - совершенно равнодушным и сдержанным, тонкие брови придавали облику надменность, а взгляд гигантских глаз с длинными черными ресницами был холодно-отстраненным. Кстати, о моих глазах - никто никогда не мог определить их цвет, включая меня саму. Это было до определенной степени даже забавным - не знать цвет собственных глаз. Сколько я бы не смотрелась в зеркало, придти к какой-то одной версии было невозможно, поэтому я считала их желто-серо-синими. Однако эти цвета не смешивались между собой, а располагались следующим образом: возле зрачка радужная оболочка была желтой, потом ее сменяла серая и наконец ее обрамляла темно-синяя. Удивительно, что при этом все три оттенка не плохо гармонировали друг с другом, и при быстром взгляде даже казались одним цветом (только не ясно каким).