«Все-таки пропустила!» – засмеялась на ходу Марина и, забыв про спину, как девочка, выбежала в коридор с кухонным полотенцем через плечо. На седьмом небе от счастья, женщина распахнула дверь, готовая броситься дочери на шею.
Ниночка, яркая рыжеволосая женщина с роковым взглядом зеленых глаз, тоже светилась от радости, но, немного по другому поводу. Из-за плеча дочери выглядывал невысокого роста мужчина нерусской национальности, с большим красным носом, возвышающимся над курчавой бородой, похожий на маленького черненького деда мороза в дубленке до колен и меховой шапке.
- Мамуль, привет! – бросила Нина на ходу одной рукой приобняв мать, так что та оказалась у нее под мышкой.
- Это Руслан, мой друг. Руслан, это моя мама, Марина Владимировна. Ну, проходи. Что ты замялся на пороге, - по-хозяйски подбадривала Нина своего спутника.
- Здравствуйте, Марина Владимировна! – пропел Руслан с небольшим акцентом, сняв шапку, под которой обнаружились черные волнистые волосы, доходящие почти до плеч.
- Здравствуйте! – оторопело пролепетала Марина, опешив от неожиданной встречи. Дочь не упоминала по телефону, что едет не одна.
- Проходите, раздевайтесь. Доченька, приглашай гостя, - опомнилась она, испугавшись, что Руслан заметит ее растерянность и примет за не гостеприимность.
Нина с Русланом прошли в комнату.
- Мамочка, у тебя ничего не меняется. Как было в моем детстве, так все и осталось. Хоть бы диван новый купила. Этот вон как скрипит, - смущенно, поглядывая на Руслана, выговаривала Нина маме, видимо, стесняясь, что обстановка в квартире такая бедная и старомодная.
- Да все, как-то руки не доходят, - оправдывалась Марина. – Вы, наверное, голодные, пойдемте на кухню, я Вас покормлю.
- Мы перекусили в аэропорту, - весело сказала Нина. – А у тебя к новогоднему столу все готово? Почему елки нет?
- Не беспокойся, доченька. Я еды много наготовила. И холодец твой любимый уже замерз. А елку, я уже три года не наряжаю. Одна Новый год встречаю, так неохота возиться.
- Ну, это дело поправимое, - улыбнулась Нина Руслану. – Правда, Русланчик? Ты иди, прими душ с дороги, мы пока с мамой побеседуем. Давно не виделись. Потом сходим с тобой в торговый центр, купим елку, спиртное и еще что-нибудь вкусненькое к Новогоднему столу.
Марина обрадовалась, что может с дочерью поговорить наедине, засуетилась.
- Вот Вам большое полотенце, - обратилась она к гостю. - Все остальное найдете в ванной.
Руслан кивнул, взял у хозяйки полотенце и закрылся в ванной комнате. Вскоре зажурчала вода, и красивый низкий баритон запел песню на каком-то не русском языке.
Марина, наконец, смогла обнять и расцеловать дочь.
- Дорогая моя, любимая моя дочурка! Как же я соскучилась!
- Я тоже, - ответила Нина, освобождаясь из материнских объятий и поправляя прическу.
- Ну, расскажи, доченька, как ты живешь? - начала Марина, усаживая Нину на диван рядом с собой. - Все ли хорошо у тебя? Давно ли Вы, - женщина замялась, не зная как лучше выразиться, чтобы не обидеть дочь, - дружите с Русланом?
- Мамуля, у меня был такой тяжелый год! – закачала головой Нина. - Во-первых, Эдик изменил мне, представляешь? Я его прогнала. Во-вторых, я ушла с работы, потому что не могу больше терпеть придирки Изотовой - нашей начальницы. Помнишь, я тебе рассказывала, какая она грубая, сколько я от нее вынесла. Недавно, влепила мне выговор и премию за декабрь не заплатила. Потому что я, видите ли, не сдала вовремя отчет. Всего-то на день задержала. Ну и терпение мое лопнуло, и я уволилась.
Нина знала себе цену и не могла терпеть, когда с ней плохо обращались. Правда, ей часто не везло с руководством, почти во всех организациях, где она пыталась работать. «Может, карма такая?» – переживала Нина
- Ничего, найду работу не хуже, - уверенно продолжала она. - Только мне нужно немного отдохнуть, прийти в себя. Ну и в третьих, деньги кончились. За квартиру, которую я снимала платить нечем, пришлось съехать.
- А где же вещи твои? – испугано, спросила Марина, вспомнив, сколько она всего накупила дочери в ее съемную квартиру, чтобы ей там было удобно и уютно.
- У подруги пока, у Светки Сироткиной, помнишь, однокурсница моя? – Нина встала и подошла к своей фотографии, в красивой резной рамке, висящей на стене. Она обернулась на мать и сказала с улыбкой: