- Мне бы твои проблемы.
Мысленно я прикидывал, какие заголовки завтра появятся в газетах. Готов был побиться об заклад, что журналисты не упустят столь смачный косяк с моей стороны.
Отец был в ярости, но новый знакомый со словами «Будешь должен» взял часть вины на себя.
- Слышал, у тебя проблемы с отцом.
И откуда он только узнал?!
- Разногласия.
Он понимает, что я не расположен говорить по душам.
- Ладно, мне пора. Если что, мой дом всегда открыт, ты знаешь!
Последние слова он бросает на бегу, включая секундомер. Некоторое время слышу, как под его кроссовками скрепит песок, затем пляж снова погружается в тишину, нарушаемую лишь шумом прибоя.
*
Возвращаюсь в номер под вечер. В глаза бросается некачественная уборка. Кровать застелена как попало, из ванной исчезли полотенца. Кроме того, одежда, что я вечером приготовил для стирки по-прежнему на месте. Вызываю администратора.
Девушка бойко переступает порог, уверенная, что сможет решить любую проблему.
- Что-то не так?
Жестом приглашаю ее следовать за собой. Демонстрирую съехавшее покрывало в спальне, а затем веду в ванную и указываю на пакет грязного белья.
- К тому же, – провожу рукой по пустым крючкам, – Вам повезло, что я заметил отсутствие полотенец до того, как залез в джакузи.
Она заливается краской. Судя по всему, подобное в ее смену происходит впервые.
- Прошу прощения. Новая горничная. Мы примем меры.
Выхожу в гостиную и откупориваю бутылку минеральной воды. После недавнего налета на мини-бар, дал себе слово в ближайшее время не притрагиваться к выпивке.
Я не позволил уходить, и девушка следует за мной. Добить ее? Поднимаю стакан против света. Показательно рассматриваю. Хмурюсь.
- Посуду можно протирать чаще.
Она вздрагивает, словно от пощечины.
- Больше не повторится, уверяю Вас.
Отпускаю ее взмахом руки. Она уходит и по тому, как стучат каблуки, я угадываю, что «новенькой» не поздоровится.
*
Ни с того ни с сего звонит мать. Из негласного противостояния победителем вышел я. Спустя две недели она объявилась первой. Поднимаю трубку, и мы несколько минут обмениваемся бессмысленными фразами, вместо того, чтобы обсудить насущные вопросы. Когда я вернусь домой, например. Она ни единым словом не упоминает, в какую сторону изменилось настроение отца.
Несколько раз мне кажется, что она готова расплакаться. Странно. Мать и истерика – понятия несовместимые.
- Не знаю, что делать, – наконец признается она.
Как что?! Обеспечивать мне путевку домой.
Отвечаю, естественно, по-другому.
Ситуация выходит абсурдная. Вообще-то ей полагается меня утешать, а не наоборот.
Жертва здесь я. Через мгновение она берет себя в руки.
- Ты должен сделать первый шаг, – ее голос вновь звучит по-деловому.
Исключено. Она настаивает и приводит тысячу причин, обязывающих меня явиться с повинной.
Переливание из пустого в порожнее начинает действовать на нервы.
- Сам разберусь. Держи меня в курсе.
Она понимает, что я имею в виду, и кладет трубку.
Чувствую укол совести. Я не имел права так с ней разговаривать. Мать есть мать.
В отличие от других, она никогда не принимала мою сторону, когда я был не прав. С самого детства меня учили за все «косяки» отвечать самостоятельно. Один эпизод запомнился особенно ярко. Мне было около четырнадцати, адское время для любых родителей. Ростом я догонял отца, а мозгами, скажем честно, не блистал. Любой мальчишка в таком возрасте жаждет выделиться, завоевать внимание девчонок и утереть нос сверстникам. Я не был исключением. Однажды один из ребят пригласил весь класс на день Рождения. Личная яхта его отца с полным штатом прислуги была в нашем распоряжении. За один вечер парень в глазах одноклассников взлетел до небес. Меня в тот момент словно погладили против шерсти. Одна девчонка, по которой я с ума сходил – не знаю, где она теперь – объявила, что имениннику нет равных. Остальные поддержали ее одобрительными возгласами.