— Это мой долг, — донеслась до меня далекая и смазанная какая-то мысль.
— Вел, отпусти. Ни Митси, ни Зире уже ничего не грозит, дай медикам заняться ими. Ты убиваешь себя.
Я мыслю в ответ, тяжело опускаясь перед ним на колени. Ни один мускул не дергается у него на лице — он действительно в глубоком трансе.
— Нет, Бен. Я должен. А она должна быть свободна.
Ах ты ж, долбаный идиот! Не Первый Орден, а клуб пафосных самоубийц!
Интересно, как оно, быть роботом?
Я закрываю глаза и, концентрируясь до мельтешащих перед глазами точек, погружаюсь в Силу и посылаю максимально мощный — всё, на что сейчас способен — импульс. Усыпляю Вела. Он валится на бок, и я краем угасающего сознания слышу, как Ульрик командует срочно оказать помощь. Я опускаюсь на землю рядом с Велом, надеясь, что фраза «ну ты и придурок» на подкорке мне почудилась.
Ощущение липкой грязи на лице мне точно не почудилось, но через миг пропадает и оно. Я погружаюсь, наконец, в блаженное небытие.
========== Теперь ты один из нас ==========
Комментарий к Теперь ты один из нас
Кто там просил больше Хакса)? Вот вам Хакса.
После того как Рен всех спас, он впал в то самое состояние полуробота, о котором его предупреждал Энакин. Компресса из Рей он пока не получил, поэтому внутренний диалог в нем на данный момент отсутствует как явление. И эмоций тоже нет. Почти. С ним все будет в порядке, это все поправимо, но поскольку он сейчас, едва ли может нормально воспринимать окружающее, мы некоторое время посмотрим на мир глазами генерала.
Перефразируя товарищей из параллельной шипперской вселенной: #прекрасногогенералаглава
— Я просыпаю-ю-юсь в холодном поту, я просыпа-а-аюсь в кошмарном бреду… — глумливый голос отвратительно гнусавит непонятный бред над моим ухом. Похоже, я попал в ад.
— Хватит притворяться мертвым, генерал, я знаю, что ты очнулся.
Да отстаньте вы от меня все. Помереть спокойно не дают. На работе покоя никакого не было, еще и теперь.
— Генерал Хакс! — голос рявкает так, что я подскакиваю и резко сажусь, озираясь, пытаясь понять где я, и что со мной происходит.
Первое, что осознаю — я сижу раздетый по пояс на кровати в медотсеке корабля. Это не Превосходство, свой корабль я бы узнал сразу. Кровать отделена от общей зоны перегородкой, рядом еще одна занятая койка. Напротив меня, на тумбочке, взгромоздив ноги на стул, сидит генерал Энакин Скайуокер — такой точно, как на фотографиях до того, как он присоединился к Императору. Я несколько секунд смотрю на него, надеясь, что наваждение исчезнет. Но наваждение закатывает глаза, удобнее устраивается на тумбочке и развеиваться не собирается.
Я со стоном закрываю глаза, рухнув обратно на подушки.
— Если это Сила, о которой талдычил Рен, то у нее плохое чувство юмора.
— Это не Сила, Хакс. Ты на Величии, а Рен, вон, рядом валяется.
Я открываю глаза и кошусь на соседнюю койку — из-под одеяла только пучок волос торчит, так человек закутался, но цвет вроде совпадает. Я перевожу взгляд на генерала Скайуокера. Ну что это еще за бред? У меня галлюцинации? И раз так, какого хрена мне Дарт Вейдер привиделся?
Упомянутая личность хмурит брови, сурово уставившись на меня, и я вспоминаю, что Рен говорил мне, как его дед не любит, когда его этим именем называют. Какие они все нежные, эти Скайуокеры, прям слова поперек не скажи, только по шерстке, по шерстке.
Генерал смотрит на меня совсем уж убийственно, а потом внезапно начинает ржать. Через пару секунд до меня доходит, что он читает мои мысли. Эй, альо! Можно немного приватности?!
Он продолжает хохотать, а я закрываю глаза, пытаясь осмыслить, что со мной происходит. Провожу рукой по корпусу и не верю своим тактильным ощущениям — там, где была ужасная рана, — здоровая кожа, никаких следов. Поднимаю голову и смотрю — действительно. И вообще я странно в порядке для человека, принявшего на себя четыре бластерных заряда.
Вдруг я с ужасом понимаю, что не помню ничего, после того как оттолкнул Рей с линии огня. Я открываю глаза, сажусь на кровати и в упор смотрю на Энакина Скайуокера, который разглядывает меня, как диковинную зверушку. Да плевать на эти провалы в памяти, кто-нибудь, да расскажет.
— Почему я вижу вас, генерал? — задаю вопрос, который меня сейчас волнует больше всего.
Он глубоко вздыхает, приготовившись, похоже, к длительной лекции, но тут в нашу импровизированную палату быстрым шагом заходит Рита. Замирает у перегородки, глядя на меня так, что мне внезапно становится неловко, и я неуклюже пытаюсь как-то прикрыться простыней. Рита моих несуразных телодвижений не замечает, резко бросается ко мне и крепко обнимает, да так, что кости трещат, а чудесным образом излеченный бок начинает отвратительно ныть. Я вздрагиваю, но не от боли — в памяти мелькает такая же сцена, та самая сцена, и я чувствую, что Рита плачет. Еще бы ей не плакать, — снова пришлось это всё переживать.
Я легко провожу рукой по ее спине. Прости, родная, мне очень жаль. Не переживай, всё уже закончилось. Слышу сдавленный смешок со стороны тумбочки. И очень громко думаю: «Сгинь!» Мне приходит ответная мысль: «И не подумаю. Вы такие потешные!» «Извращенец!» — думаю я в ответ и немного отстраняюсь от Риты. Она на секунду замирает, но отпускает меня, так и стоит молча с опущенной головой. Лица ее я не вижу — челка снова падает на лицо. Я прокашливаюсь было, чтобы сказать что-нибудь сам, правда, не знаю что, но тут с соседней койки слышится хриплый и неживой какой-то голос:
— Рита?
Она оборачивается к Рену, а это действительно он, не солгал Энакин — при этой мысли я скашиваю глаза на тумбочку, но его уже и след простыл. Ха! Может, последствия наркоза, и он мне действительно привиделся? «И не надейся!» — мелькает в голове. Я вздыхаю — нужно вызвать врача и узнать, что у меня с мозгами. Но это потом, а сейчас… Ну давай, Рен, задай свой любимый вопрос, с которого начинается очередная безумная хрень.
— Где Рей?
Ну вот, что и требовалось доказать. Только и правда интересно, где она. Могла бы и посидеть с тем, кто Галактику вверх дном из-за нее перевернул.
Он сидит на кровати, и, в отличие от меня, он хоть в тунике. Я плотнее заворачиваюсь в простыню — терпеть не могу быть раздетым на публике. А тем более при Рите не хотелось бы.
Рита подходит к нему и присаживается на краешек стула у койки. Я вижу, что она нервничает, не знает, как подобрать слова. Черт! Что эта девчонка снова вытворила?!
— Кайло, я не знаю, где она. Сейчас очень много работы, — она обхватывает рукой грудь, будто у нее что-то болит, — с ранеными, теми, кто сдался, повреждениями, Сопротивлением… Я видела только, как она подходила к Дереку, говорила что-то о том, что ей нужен истребитель. А потом они они втроем с Леей улетели на Превосходство. Я знаю только, что Дерек через пару часов должен вернуться.
Она замолчала, а противный голос в голове отметил:
— Дожил ты, Хакс, на твоем флагмане база повстанцев.
Меня передернуло. А Рен, странно спокойный Рен, лишь на секунду прикрыл глаза и спросил:
— Что с остальными?
Да ладно! А кто же будет вскакивать, рушить всё вокруг, нестись сломя голову спасать свою обожаемую Рей? Эй, Кайло, ты в себе?
— Не в себе он.
Очередная непрошеная — не моя мысль. Я мыслю в ответ.
— Энакин, вали из моей головы. Мне ваши мозгоправные штучки уже в печенках сидят.
— И не подумаю. Ты уже понял, почему меня видишь?
— Нет.
Он гадко хихикает, и я слышу мысль:
— Не «ваши», а «наши», генерал Хакс. Не «ваши», а «наши» мозгоправные штучки, — и пропал, гад такой.
И пока я пытаюсь понять, что он имел ввиду, Рита начинает перечислять:
— Рей и Лея в полном порядке — ни царапины. Линн ранена, она в медблоке, в сознании. Мирра, эм, похоже, спит — под наблюдением охраны и врачей. Тод и Листер на планете еще — помогают выявить верных Немзи людей. Роуз и Финн уже на Превосходстве, — она делает паузу и тут же поясняет. — Они добрались до крейсера, когда Лея и Рей пошли к нам на выручку.